Сегодня, как вчера, озлобленно-усталый
Я отдохнуть пришел в безлюдный Эрмитаж.
И день благословил серебряный и талый,
Покрывший пепельной неясностью порталы,
Как матовым стеклом анатолийских ваз.
В упругой грации жеманного Кановы,
В жестокой наготе классических камей
Недвижно-радостны, мучительны и новы
Творящей красоты рельефные основы,
Мечты, почившие в безмолвии камней.
Как правильно дворца нарядные пороги
Лепного потока усиливают гнет!
Не оживут однажды скованные боги,
И никогда пожар бичующей тревоги
Любви дарящего полета не вернет.
*****
Был в Эрмитаже. В сотый раз.
И до того бывал раз двести.
Ну… Зимний. Сам себе алмаз,
Внутри него там столько вместе:
Для рыцарей отдельный зал
Среди железа есть рапира —
Сам Гамлет, говорят, держал
Под оком Вильяма Шекспира.
И мумия в три тыщи лет
К себе зевак послушных тянет.
А интересно: да иль нет —
Для фотки вдруг возьмёт и встанет…
В зал Рэмбранта скорей спешу,
Да к Рафаэлю, к Тициану.
Я их картинами дышу,
Столбом стою, куда ни гляну.
Паркетом шелестит толпа
Перед Мадонною Да Винчи.
Протиснуться была б тропа,
Да любят её очень нынче.
Уйдя в картину вроде как,
Девчушка с видом пышной дамы
Глядит тайком наискосяк:
Одна ль она, нет рядом мамы?..
Нет мамы, за её спиной
Стоит и в ушко ей щебечет,
И щебет сладкий, молодой,
Уж сердце девы искры мечет,
Они нашли за чем пришли…
Что Рафаэли, Тицианы…
Своё сыграли. Знай пиши
Картины? Да! И в них романы.
И оба будут делать вид,
Что очарованы картиной.
Ах, мастер, ты всем даровит,
Что двое те? тесьмой единой
Плетётся может их судьба.
Твой холст — ну да, всего лишь повод.
Ах мастер, дама молода,
Да кавалер гляди как молод…
Твой холст, чем был он окружён,
Пройдут года, Бог даст их много,
Увидит вас, что сблизил он,
Что перед вечности порога
Тебя как звать не узнают,
Как Рафаеля, Тициана.
Но с тех для них святых минут
Твоя святой иконой звана.
— — — — — —
Глядят картины и молчат:
Мы все сокровища искусства!
Живые мы, и в нас сочат
Своей любви святые чувства,
Хранят их все что есть века,
Теперь для вас мы — столб свиданки.
Ребятки, топайте пока.
Вам к месту — лучше ресторанки.
Картины громко все молчат,
Но их, увы, никто не слышит.
А есть — неслышимо кричат.
Как раз сейчас их кто-то пишет.
Сапов Михаил
*****
На берегу Невы могучей,
Как будто сказочный ларец,
Сияя блеском, златом жгучим,
Стоит в красе своей дворец.
Его собой ласкает время,
Он знает толк в теченье лет.
Хранить в себе искусства семя –
Таков его векам обет.
Ещё он дал его потомкам
Людей, что Русь родит, как мать,
Собрать в покоях дивных, ёмких
Всё то, чего нельзя познать,
А, можно только лишь увидеть
Шедевров вечных красоту.
И белых-белых, словно лебедь,
Колонн святую наготу.
Фарфор, скульптуры, чаши всюду.
И ежедневно – вернисаж.
Всё это – сказочное чудо!
Всё это – славный Эрмитаж.
Луч солнца, в окна проникая,
Скользит по мраморным полам.
По ним давно-давно, блистая,
Царица шла к гостям-послам.
Как много здесь изящных фресок!
Как много статуй и картин!
Искрящих звёздами подвесок,
Каменьев чистых и витрин!
В барокко* выполненных залах
Живёт хозяйкой тишина.
Она вельмож знатнейших знала,
Секреты их хранит она.
Полотна, живопись – бесценны!
В них тайна мудрая живёт.
Живёт в них дух творенья вечный,
Он в мир восторга всех зовёт.
«Юдифь»*, «Капризница»*, «Даная»*,
«Гуляки»*, «Снятие с креста»*…
Шедевры эти ждут вниманья,
Они здесь точно неспроста.
Велик и ярок мир искусства!
Он — словно девственный пейзаж.
В нём растворились краски, чувства…
Собрал в себя их Эрмитаж.
Нева на брег бурун бросает:
Бурлит, кипит её вода.
Санкт-Петербург гостей встречает:
Впитал в себя он жизнь, года.
Красив и славен этот город,
Он вечно будет жить в веках;
Познал он радость, муки, голод;
Его никто не ввергнет в прах.
На берегу Невы могучей,
Как будто сказочный ларец,
Сияя блеском, златом жгучим,
Стоит в красе своей дворец.
Норенков Александр
__________________________
* Барокко – одно из главных стилевых направлений в искусстве Европы конца XVI – середины XVIII вв.
* «Юдифь» (начало 1500) — Джорджоне (1477 – 1510). Итальянский живописец, один из основоположников искусства Высокого Возрождения.
* «Капризница» (около 1718) – Антуан Ватто (1684 – 1721). Французский художник, основоположник стиля рококо.
* «Даная» (1636) – Рембрандт Харменс ван Рейн (1606 – 1669). Великий голландский живописец.
* «Гуляки» (1660) – Ян Стен (около 1626 – 1679). Великий голландский живописец XVII века. Мастер бытового жанра.
* «Снятие с креста» (около 1617 – 1618) — Питер Пауль Рубенс (1577 – 1640). Великий фламандский живописец.
---
О, Эрмитаж! Души отдохновенье –
Самоназванье, самоотреченье,
Самовстречанье в пропастях веков!
Продетая сквозь сердце нить лучится.
Ведет от колыбели до гробницы
По лабиринтам памятей и снов.
Вся жизнь – лишь вздох, иль капля, что упала
В пролет, в разрыв несбывшихся времен.
Бьет колокол. Очнись – и все сначала…
Тускнеет мрамор фризов и колонн.
Смолкает звук небесного кимвала.
День длится – не смущен, не изумлен
Своим существованием нимало,
Глядит, забывшись, в полумрак канала,
Где арки мостовой полуовала
Двойник недвижный слитно отражен.
*****
Музей искусств — прекрасный Эрмитаж!
Хранит в себе шедевры многих поколений.
Идёт сюда народ культурный наш
Увидеть то, что не дано предать забвенью.
Из зала в зал мы переходим не спеша,
Хотим побыть немного снова с прошлым.
Здесь на картины смотрим чуть дыша,
Они все в состоянии хорошем!
Вот Рембрандт написал свою «Данаю»,
Самозабвенно Микеланджело творил,
Ван Гога и Моне все также знают,
Да Винчи мир «Мадонной» удивил.
Всех живописцев перечислить невозможно,
Здесь каждый, да по-своему хорош.
Холсты рассматривать часами можно,
Рисунок ни один с другим не схож.
В музее собраны культуры всех времён,
Сверкает царское убранство и посуда.
Так много экспонатов видим в нём,
Они дошли до наших дней — как чудо!
Мы видим яйца ювелира Фаберже —
Подарок лично царственным особам.
На них любуются все много лет уже,
Шедевры стали достоянием народа.
Вот в саркофаге чья-то мумия лежит,
Висит коллекция оружия в витрине;
Мы видим камни: и янтарь и малахит,
Нам любопытно, интересно всё поныне.
Скульптуры смотрят молча свысока;
Сияет бронза, серебро и позолота.
Огромных залов тишина так глубока!
Мы расстаёмся с ними неохотно.
Дворца пропитан воздух стариной,
В нём дух веков, величье, благолепье.
И Эрмитаж своею дивной красотой
Нас будет восхищать ещё столетья!
Галкина Людмила
*****
Екатерина повелела,
И в Петербурге был открыт музей
Но только лишь для избранных людей
Ведь Эрмитаж приют для красоты
Музей древнейшей старины.
Музей и память. Каждый экспонат
Расскажет об истории эпохи.
Эрмитаж есть память о веках.
Творенья Давинчи и Ван Гога.
Лишь в Эрмитаже сможешь ощутить
И древность полотна —
И красок старину.
Кусочек старого холста
Так ярко сохранил
Истекших дней мотивы.
Глаза с полотен Рембранта
Горят
В них жизнь и человечность
С надеждой устремился в вечность.
Рембрант впитал своею кистью
Четкий взгляд.
Невольно тянется рука
Коснуться матери с младенцем —
С картин Да Винчи льётся
красота.
В них кроется божественная нега.
Здесь только шепотом ты можешь говорить
И на тебя с полотен смотрят лица
Историю как книгу ты прочтешь,
Узнаешь мастеров от Бога!
Матисс, Ван Гог,
Пикассо и Сезанн…
У каждого своё пера творенье,
Императрица собрала
Великих рук прикосновенье.
*****
Санкт-Петербург! Был я в Эрмитаже,
Какой талант скопился у землян,
Уму же всё непостижимо даже,
Микеланджело, Рубенс, Тициан.
Перечислять всех гениев и не берусь,
Творчество потомкам в вечность,
Хранит искусство здесь святая Русь,
Но стороной не обошла беспечность.
Боль войны сумел город простить,
Сколько духа, нежности, строгости,
Счастлив каждый его посетить,
Где кто не жил, приглашают в гости.
По залам я ходил усталости не зная,
Смотрел полотна, изделия, скульптуры,
Сам пошутил: а где ключи от рая?
Смотритель улыбнулась Джокондою с натуры.
Застыло время в шедеврах ремесла,
Закон здесь сохранения Истории,
Закон здесь и охраны волшебства,
А если нет? тогда чего же мы стоили.
Культуры пласт храните, россияне,
И Бог хранит, а мы перекрестимся,
Со всех сторон идут сюда земляне,
Открыты двери, этим мы гордимся!
Птицин Владимир
*****
Как очарованный каким-то чудным сном,
Брожу я сумрачно по залам величавым:
Здесь чужд корыстный ум желаниям лукавым,
Здесь гения следы сказалися на всем;
Вдали от суеты, от уличного шума,
Здесь мысль мою гнетет томительная дума.
В минувшие века писали мастера –
И кисть их поныне над умами;
Картины их блестят живыми красотами,
Как будто писаны не дальше, как вчера.
А мы к каким пришли властительным твореньям?
Где наши образцы грядущим поколеньям?
У старых мастеров был целью – идеал,
Их кистью и резцом не двигала нажива, —
И тот роскошный плод, что их взрастила нива,
На солнце творчества свободно созревал;
Для нас же яркий блеск заветного металла
Дороже творчества, дороже идеала.
Омулевский И.
*****
А небо — прозрачно и чисто.
Сегодня мы с другом идем в Эрмитаж!
Ложатся нам под ноги листья.
Мы слышали столько про этот музей
От наших знакомых, родных и друзей!
И стало неловко нам даже,
Что не были мы в Эрмитаже.
И вот мы в музей знаменитый спешим,
Опавшей листвою мы дружно шуршим,
И вот мы под аркой проходим,
И вот мы на площадь выходим.
А вот перед нами и Зимний дворец!
Огромный зеленый фигурный ларец!
Гордятся им все ленинградцы.
И мы загордились. Признаться.
Еще он красивее там, где Нева
Его отражает, качая едва:
А если такой он снаружи,
То, что же внутри обнаружим?
В душе впечатлений у нас уже масса,
А мы еще только добрались до кассы!
Суем мы в окошко монеты и просим:
— Два школьных билета!
Тарутин Олег
---
О, Эрмитаж, красив и вечен!
В нем всех времен творенья есть.
Когда по этажам пройдешь,
Ты все эпохи проживешь!
Вот фараон стоит велико,
И Зевс на троне восседает,
И добрый дух из Вавилона
На барельефе там витает.
А вот картина Леонардо,
На ней Мадонна там видна.
Как восхитительна она!
А в зале светлом и прекрасном
Стоят часы;
На них павлин.
Он – Эрмитажа господин.
А вот загадочный восток:
Китайский Будда и Тибетский Лама,
Японский самурай стоит
И взором грозным он глядит.
Индийский многорукий Шива
Танцует огненно, красиво.
О, Эрмитаж, красив и вечен!
Твой путь тернист и бесконечен!
Мамай Федор
*****
О, Эрмитаж… Твоих сокровищ
Не видел только лишь ленивый…
Ты стольких экскурсантов помнишь —
И потрясённых и счастливых…
Толпой атланты, как и люди,
Стояли в очереди длинной.
Растаяли в осенних лужах
Их иностранные ботинки.
В дождях костюмы пострадали,
Китайский ширпотреб наверно.
А полотенечки им дали,
Чтобы сберечь дежурных нервы.
Но в Эрмитаж всё ж не впустили —
Им тапки выдать позабыли!
И держат на крыльце атлантов,
Как нелегальных эмигрантов…
Софинская Тата
*****
О, Эрмитаж! В твоих высоких залах
Я постигала мудрость красоты.
Здесь мысли Достоевского начало,
И образцы высокой правоты:
Родена совершенство чистых линий,
Молитвенный восторг от Ренессанса,
Шпалеры в серебре французских лилий,
Поля Ван Гога в золоте Прованса.
Со стен – гипноз и колдовство портрета,
«Голландцев маленьких» смешные темы,
Изысканность наборного паркета,
И в зеркалах твоих – таинственные тени…
Оболенская Галина
*****
Мое уединение — музейный страж,
Приют отшельника, лишенного наследства…
Я всей душой люблю мой Эрмитаж,
Мой мир, мой сладкий привкус детства!
По темным залам одиноко я иду,
Спешу я прямиком в Шатровый.
Там Клас, там Терборх словно на виду,
Там Поттер, там Франс Хальс почти как новый…
С картины бережно рисунок я возьму,
Перенесу скорей на свой подрамник,
Голландскую манеру не пойму,
Не повторить твои мазки, искусный Вламник…
Но краски высохли, растрескался мой холст,
Я не могу постичь азы искусства…
Наверное, голландский метод прост —
Нам просто надо уповать на чувства…
Степанова Валерия