Итак, она звалася Ряба,
Впервые именем таким,
Почти вселенского масштаба,
Мы эти строки озарим.
И что ж? Она снесла яичко,
Прекрасно видом, невеличко
И деду в руки отдала,
В том не ее была вина.
Признаться: вкусу очень мало,
В белках яичных и желтках,
Но в слабых дедовских руках,
Яйцо разбиться не желало,
Но хвост мышинный от него
Нам не оставил ничего.

Алексей С. Железнов

---

Если бы несчастное яйцо,
Хвостиком та мышка не задела,
Было бы оно чудесно целым
К небу обратили б мы лицо,
Почему она так неумела?

Да, старик разбить его не смог,
Не под силу это было даме,
И на кухне, словно бы во храме,
Призрачный неслышный диалог,
Велся непечатными словами.

Вечно примиренные с судьбой,
Чуждые навек заботам хмурным,
Золотым яйцом, насквозь гламурным,
В ожиданье курочки Рябой,
Вняли обещаньям авантюрным.

Алексей С. Железнов

---

Курятник, ночь, насест, полвека
Старик не мог яйцо разбить.
Не ловкий был мужик. Калека.
Такому разве стоит жить?

Тут мышь украдной пробегала,
Хвостом махнула - Божий перст,
Но Ряба им пообещала
Снести златое. Ночь, насест...

Алексей С. Железнов