Музыка Моцарта –
Вечность ожившая,
Льется, играет, летит!
Музыка Моцарта,
Миру служившая,
Время она победит!
Музыка Моцарта
В сердце у каждого
Чистой струною звенит!
В музыке Моцарта,
В звуках волшебных,
Солнечный лучик блестит!
*****
У двери четыре руки
Играли Моцарта арс, —
Пылом золотой муки
Грелись лев, лань и барс.)
И ласково оскаливая пыл,
Пила воздушную пыль пила.
И лай ласковый стали пел
И музыка стоокрас была.
Бела, как горозный зор
И розовый и жолтый лик
Колебал бал — и лебедь зари
Отплескивал перья великие.
И Моцарт, оцарённый пилой,
Переливался в лязг, в язвы стали —
Пел так впервой
Из зияющей дали.
Чурилин Тихон
---
Соната Моцарта
Когда в концертном белом зале
Японец Моцарта играл,
Раскаты сильного рояля,
Как солнце, освещали зал.
Внезапно в зале, озарённом
Игрою звуков и лучей,
Запахло летом и озоном,
Запели птицы и ручей.
И вместе с ними сердцу пелось,
Дышалось, думалось легко
И жить хотелось, жить хотелось,
Шагать хотелось далеко.
Земля щедра, земля богата!
Да будет свет! Да сгинет мрак!
От всей души клялась соната,
Что будет так и только так.
Своей судьбой жила соната,
Проста, как добрый человек,
Как человечья мысль крылата,
Бессмертна уж который век.
Жила в неколебимой вере
С неколебимой жаждой жить.
Жила! И никакой Сальери
Уже не мог её убить.
Когда в концертном белом зале
Японец Моцарта играл,
Светились утренние дали
И грохотал девятый вал.
Как будто волны океана
Накатывали на песок…
Воспоминание нежданно
Меня ударило, как ток.
Японский юноша, чьё имя
Газеты мира затвердят,
Он мог погибнуть в Хиросиме
Тринадцать лет тому назад.
Американские моторы…
Уродливый зловещий гриб…
А как играл бы тот, который
В то утро всё-таки погиб!
…Живого слушали живые,
И славу жизни пел живой
В столице ленинской России
Московской раннею весной.
Когда в концертном белом зале
Японец Моцарта играл,
Мы все японца понимали,
И нас японец понимал.
Гремел торжественно и свято
Единства нашего язык,
Как эта добрая соната —
Международен и велик.
Спокойно спорила соната
С неправдой, злобой и бедой.
Японца слушал, словно брата,
Американец молодой.
Он слушал трепетно и пылко,
Как может слушать только друг,
И каждым нервом, каждой жилкой
Он отвечал на каждый звук.
Соната Моцарта звучала,
Твердя уверенно о том,
Что этот славный рыжий малый
Не хочет быть моим врагом.
Соната Моцарта летела,
Весну на свете берегла,
Со злом мириться не хотела,
Не верить людям не могла.
Но стройность музыкальной фразы
Не каждый принимал в расчёт.
…С одной американской базы
Взмывал ракетный самолёт.
Красноречивые министры
Густую взбалтывали муть.
А в синем небе росчерк быстрый
Указывал опасный путь.
Спеши, крылатая соната!
Не разреши! Не допусти!
Всей силой своего раската
Встань поперёк его пути!
Страшнее грома и набата,
Как всенародный приговор,
Греми, бессмертная соната,
Расти, соната до-мажор!
Плыви на всех волнах эфира
Защитой жизни и весны
И властно требуй:
Люди мира,
Спасите Землю от войны!
Маргарита Алигер
*****
Наверняка все знают: Моцарт – гений!
Считает кто-то – он сошел с небес!
Вот Пушкин в час великих вдохновений,
Назвал его «счастливцем» из «повес».
Один чудак – знаток у новых русских,
Уверен был, как Моцарт что есть сил,
Всю музыку писал из очень узких,
Коротеньких мотивов для мобил.
Да, это тоже Моцарт – гений,
Но лишь для очень сереньких умов,
А для грядущих, новых поколений,
Он исполин! Основа всех основ!
И в страшном сне не снилось «эрудиту»,
Блеск ярких образов сонат, симфоний, месс,
Не знал, что Амадей вошел в элиту,
Тех гениев, сошедших к нам с небес.
Спустился он на Землю верно, с неба!
Седьмой ребенок, чудо-карапуз,
Восторженный посланник бога Феба,
Любимец всех его прекрасных Муз.
Он ангел был «ужасный», непонятный,
В свой чопорный, сентиментальный век,
С трудоспособностью почти невероятной –
Загадкой скрытой для людей навек.
В натуре Моцарта звучали диссонансом
Великодушие, отчаяние, сарказм,
Мажорный взгляд с минорным резонансом,
Терпенье, лень… еще любви соблазн…
Объездил Моцарт чуть не всю Европу,
Не мог сидеть на месте он когда,
Подобно непокорному потоку,
Неслись неукротимые года.
Словно дитя гнал череду событий,
Стремглав меняя кадры, как в кино,
Как будто знал, что время для открытий,
Ничтожно мало в жизни у него.
Казалась жизнь вокруг такой прекрасной,
Но изменить судьбу никак нельзя,
И как бы участь не была ужасной,
Пришлось смириться с данью бытия.
Был час ночной, когда он отвернулся
К стене холодной, перестав дышать,
И умер. Мир не содрогнулся.
Не стал никто терзаться и страдать.
На кладбище святого Марка божья сень
Навек сокрыла холм могильный.
Исполнен слез его был ссудный день,
И даровал покой Господь всесильный.
Случилось, что желало провиденье,
И погребальной песни отзвучал мотив.
Врагам отправлено напрасное прощенье,
Как в тайну исповеди – злой речитатив.
Что перед нами — рок, судьба, другое?..
Иль месть врагов за то, что был велик?
Или в «Волшебной флейте» роковое
Величье чувств он с легкостью достиг?..
Но только лишь в двадцатом веке,
Осмыслил Мир душевный драматизм,
Что все творенья солнечного света,
Скрывали его внутренний трагизм.
И двадцать первый век еще, быть может,
Раскроет тайных преступлений след.
Лишь только музыка понять его поможет,
И только музыка нам даст на все ответ.
Есырева Элла
*****
Слово о Моцарте
— 1 —
Как Моцарта усвоить нам,
Чтоб жизнь играла лёгким светом?
Не веря тягостным приметам,
Узреть проникновенный храм…
Как лёгок Моцарт, как глубок, —
Он весь от ясного начала,
В нём слово — то, что было Бог,
А в нас так мало слова, мало.
— 2 —
Клавесин звучит, музыка летит,
Бабочкой серебряной летит.
Музыка звучит, и Моцарт ворожит,
Бабочка — куда она летит?
Моцарт тягот, Моцарт темноты,
Зальцбургское загнуто пространство.
С детства Моцарта так часто слушал ты —
Серебрилось время, как богатство.
Чёрный человек к нему пришёл.
Был тяжёл пришедшего глагол.
Моцарта ли дело покоряться…
Реквием — как сад садов — расцвёл.
— 3 —
Зальцбурга мощёный двор —
Город будто двор. Кругла монета.
Зальцбурга с пространством разговор,
Будет вам сколь интересно это?
Моцарт жив по собственным часам.
Вечно жить — насколь оно уютно?
Моцарт вверен звуку абсолютно,
Для чего уже не знает сам.
Сам не знает, ибо человек
Чёрный ворожит ему смертельно.
Реквием — он сам по сути век,
Даже если жили беззатейно.
Поднимаясь выше башен, крыш,
Моцарт нам обогатит пространство.
Небо — слушая его — услышь,
И лиши себя пустого чванства.
Балтин Александр
*****
Толпа на улице и слушает, как диво,
Артистов-побродяг. Звучит кларнет пискливо;
Играющий на нем, качая головой,
Бьет оземь мерный такт широкою ногой;
Треща, визжит труба; тромбон самодовольный
Гудит безжалостно и как-то невпопад,
И громко все они играют на разлад,
Так что становится ушам до смерти больно.
Так что ж? Вся наша жизнь проходит точно так!
В семье ль, в народах ли — весь люд земного шара,
Все это сборище артистов-побродяг
Играет на разлад под действием угара…
Иные, все почти, уверены, что хор
Так слажен хорошо, как будто на подбор,
И ловят дикий звук довольными ушами,
И удивляются, когда страдают сами.
А те немногие, которых тонкий слух
Не может вынести напор фальшивой ноты,
Болезненно спешат, всё учащая дух,
Уйти куда-нибудь от пытки и зевоты,
Проклятьем наградя играющих и их
Всех капельмейстеров, небесных и земных.
Люблю я Моцарта; умел он забавляться,
Дурного скрипача и слушать и смеяться;
Он даже сочинил чудеснейший квартет,
Где все — фальшивый звук и ладу вовсе нет;
Над этим, как дитя, он хохотал безмерно,
Художник и мудрец! О, Моцарт беспримерный!
Скажи мне, где мне взять тот добродушный смех,
Который в хаосе встречает ряд утех,
Затем, что на сердце — дорогою привольной —
Так просто весело и внутренно не больно!
Николай Огарев
---
Моцарт! Моцарт! Царь и Бог!
Хлынут звуки… и до нитки
Я от музыки промок.
Ухо – домик для улитки.
Скрипки, флейта и фагот
По зелёной глади мира
Вязь плетут который год
От клавира до клавира.
И щекочет душу свет,
И елей прозрачный льётся.
В ливне звука смерти нет,
И живой смеётся Моцарт!
Мельник Анатолий
*****
Два свободных удара смычком,
Отворение вены алмазной,
Это — Моцарт! И сердце — волчком,
Это — Моцарт! И крылья торчком,
Это — Моцарт! И чудным толчком
Жизнь случайно подарена. Празднуй,
Мальчик с бархатным воротничком
Это-Моцарт! В дележке лабазной,
Попрекающей каждым клочком
Тряпки, каждым куском и глотком,
В этом свинстве и бытности грязной,
Где старуха грозит кулачком,
Чтобы сын не прослыл дурачком,
Ради первенца с рожей колбасной
Приволок ковырялку с крючком
Потрошить плодоносное лоно, —
Только чудом, звездою, пучком
Вифлеемским с небесного склона
Порази этот мрак безобразный,
Мальчик с бархатным воротничком.
Это — Моцарт! И солнечный ком
С неба в горло смородиной красной
Провалился. И привкус прекрасный
Детства, сада и раннего лета
Целиком овладел языком.
Я — на даче, я чудно раздета
До трусов и до майки. Скелета
Мне не стыдно. И ослик за это
Оставляет шнурок со звонком
У калитки на кустике роз.
Где-то музыка, музыка где-то…
Ободок неизвестного света
Опустился над басмой волос.
Это — Моцарт! И к небу воздета
Золотая олива квартета.
Это — обморок. Это — наркоз.
Юнна Мориц
*****
О как же беден был бы мир,
Если бы нам Бог
Моцарта не подарил!
Прошли века —
А он всё так же юн,
И свеж, и лёгок — как всегда!
Мелодии алмазами сверкают.
И воды моря их часто напевают.
А облака нам иногда
Реквием поют.
Звуки Моцарта в горных ручейках
Играют!
Ноты Моцарта в долинах Альп
Гуляют.
А Папагена с Фигаро им подпевают.
И музыка волшебная нас восхищает!
Не знаю, как бы я жила,
Когда бы не было тебя!
Измаилова Раиса