Бельбек. Татьяна Парусникова
Круты Бельбека* берега у «Чёрных вод»,
Весной бурлит, шумит речной поток,
(А нынче выдался дождливый, снежный год.)
Водоворот - спиралью завиток.
На переправу путь лежит через сады,
Долина - чаша в обрамленьи гор.
Здесь сыро, мшисто от обилия воды
И бархат мха приковывает взор.
Бельбек несётся, огибая холм и сад.
В низинах замедляет бег река -
Излучина и поворот петлёй назад.
За горы зацепились облака.
Идём с опаской по корявому мосту,
Поскрипывает скользкая доска.
И тополя на берегу, как на посту
Стоят солдаты. В плен берёт тоска…
---
Бельбек - река в Крыму. Дорога на каньон /Большой каньон
Владимир Вячеславович Смирнов
Тропинка в гору, почтовый дуб,
В кору одетый огромный зуб.
Набитый плотно, как автозак,
Мне плечи давит тугой рюкзак.
Внизу струится Бельбек-река,
Смеется солнце сквозь облака.
От напряженья кровь как бульон,
А там, в ущелье, Большой каньон.
За поворотом - реки овал,
Нас ожидает ночной привал.
И словно верный слуга метис,
Укроет кроной античный тис.
---
Дженевез-Кая. Татьяна Парусникова
Над бухтой - Дженевез-Кая,*
останки крепости старинной.
Когда-то здесь стоял маяк,
весь склон зарос плющом, лещиной.
Я на краю скалы застыв,
залюбовалась панорамой.
Казался зеркалом залив,
вода лучилась амальгамой.
И отражала всё вокруг:
отвесных скал уединенье,
завороженный мой испуг,
ввысь кипариса устремленье.
Запомню: Дженевез-Кая,
я на краю, вся даль в закате,
а бриза нежная струя
мне треплет волосы и платье.
* Дженевез-Кая - Генуэзская скала на которой стояла древняя крепость в Гурзуфе над Чеховской бухтой
---
Гора Замана. Валерий Рябцев
Что-то сердце защемило,
Наяву, а не во сне,
Знать пора идти мне к милой
И далёкой Замане.
За крутые перевалы,
Мимо буков и осин,
Ухожу я утром алым,
Тропкой тайною, один.
В родниках кристальной влаги,
Как причастие приму,
Огибая все овраги,
Поднимусь на Заману.
И вдыхая дух ядрёный,
Мёдом пахнущей волны,
Я брожу весь заманённый
На просторах Заманы.
Облака на синем ситце
Проплывают надо мной,
Я и сам поплыл бы птицей,
Коль поднялся б над землёй.
Позабыв всё суетное, -
Жизни взбалмошный вокзал.
Вдруг покажется, порою,
Будто в вечность я попал.
---
Инкерманский мужской св. Климентовский монастырь. Татьяна Линникова
На скалах копоть вековая,
Следы от древнего костра,
В пещерах- храмах - тишина,
И кости в них, и черепа,
С почетом их хранят года,
Здесь павших предков уважают.
Кресты в кругах у алтаря,
Напоминают бесконечность бытия.
Которое даровано от Бога,
Нам во спасение души,
И холст иконы с той минуты,
Когда топили корабли,
Здесь толщи стен следы имеют,
От пуль, снарядов и осад,
А во дворе тенистый сад,
Его творцы в саду погребены,
Над ними в память нам кресты,
И рядом кельи тех монахов,
Что здесь молились день и ночь,
А ноги не идут отсюда прочь,
Они, наверно, сердце слышат,
Которое от трепета, молчит,
В таком Божественном покое,
Не слышно даже, что стучит!
И снизу вверх,в скале ступени,
Чтоб в крепость древнюю попасть,
И, под защитой стен, в осаде,
Обитель Божью защищать…..
---
Скала Ифигения. Вячеслав Егиазаров
Позабыв о летней лени, я
тут брожу, чтоб вдаль смотреть.
Здесь когда-то Ифигения
отвела от брата смерть.
Той легенды след затерянный
прячут ветер и волна,
да и сам не очень верю я,
но скала-то - вот она!
Помнит жертвоприношения,
тавров рёв, алтарь в дыму…
Только скалы Ифигении
и другие есть в Крыму.
Этот край овеян мифами
до песчинки - просто весь! -
и душа недаром рифмами
начинает бредить здесь…
А сейчас
с ружьём подводным
затаись у дна со мной.
От забот и грусти отдых
есть у жизни и такой.
И - гляди! - идёт, сверкая,
на тебя - приём не нов! -
ослепительная стая
крутолобых лобанов!
Как трамплин для взлёта в небо,
вздыблен скальный монолит,
здесь смешались явь и небыль,
солнце, воздух и гранит.
И нисколько древний тополь
у скалы - не нарочит,
греко-римское - Кастрополь! -
так таврически звучит!..
---
Карадаг. Василий Толстоус
Эти скалы бессовестно наги.
Кожа сорвана. Сучья костей.
Ветры воют в тоске в Карадаге
из бездонных его пропастей.
Словно в черепе: петли извилин,
остужаемых с моря водой –
дебри каменных плах и давилен,
полных доверху древней бедой.
Нависают гранитные стены
и ущелий спрямляется тень.
Здесь я Вечность бы праздновал с теми,
кто наводит её на плетень,
кто, добыв из скалы самоцветы,
и, поймав их загадочный свет,
с той поры стал пропащим поэтом
до скончанья отпущенных лет.
---
Вид на гору Караул-Оба. Валерий Рябцев
Там у артековских долин
Лежит Медведь, как исполин,
А здесь у берега прилёг
Какой-то древний носорог.
И совершив свой путь из вне,
Они пред морем пали ниц,
Чтоб растворилась боль в волне
Слезою каменных глазниц.
И каждый к берегу прирос.
Лежат, и вечный видят сон,
Как море лижет, словно пёс
Их раны прожитых времён.
---
Кастрополь. Вячеслав Егиазаров
К морю все петляют тропы,
парк под скальною грядой,
бухтой тихою Кастрополь
славен с чистою водой.
И крупнее нету крабов,
я скажу вам, но и злей,
все славяне вдруг в арабов
превратились за семь дней.
Солнце шпарит, солнце жарит,
солнце шелушит носы,
иногда оно и жалит
посильней любой осы.
Пиний изумрудных кроны,
в них цикадный рой трещит,
а вверху стальные склоны
Крымских гор стоят, как щит.
Солнца золотые стропы
ухватил, смеясь, закат:
я люблю тебя, Кастрополь,
много лет уже подряд!
Это здесь в подводной маске,
занырнув, как в тайну снов,
наблюдал я, словно в сказке
брачный танец лобанов…
---
Память веков (Мангуп-Кале). Анатолий Цепин
Мангуп-Кале. Развалины Цитадели.
Горы обрывистые склоны - *
Впрямь неприступная гряда,
Местами даже контруклоны,
Чтоб не настигла нас беда.
Чтобы Орда не подобралась,
Чтобы татар не грянул век,
И чтобы в памяти осталось
Святое княжество навек!
Феодоро святое наше,
Род византийских беглецов,
Нет ничего милей и краше
Для наших дедов и отцов
Чем эти крымские просторы,
Чем эти степи и моря,
И эти мраморные горы,
И мы над всем этим паря
Клянемся все это навеки
Потомкам нашим сохранить.
Мы тоже вскоре смежим веки,
Но Феодоро вечно жить.
Немного лет - всего два века
Цвело в Крыму Феодоро,
Не место красит человека
И забываем мы порой,
Что мы не первые на свете
И не последние - даст Бог,
И мы за то теперь в ответе,
Что возлежит у наших ног.
Седые камни стен Мангупа, **
Веков минувших черепки.
Все это явственно как будто
Мы тех боев участники,
Где христианство пред исламом
За нас с тобой держало стяг.
Седых веков седые драмы
Не забываются никак.
И это правильно, быть может
И нас чрез веки помянут.
Земля святая эта, Боже!
Пусть будет светел ее путь.
* Гора-останец Баба-Даг (Отец-Гора) на плато которого расположен Мангуп-Кале
** Ранние названия: Дорос, Мангуп, Феодоро, Мангуп-Кале
Феодоро - небольшое средневековое христианское княжество, сформировавшееся на юго-западе Крыма со столицей в городе Мангупе, и официально существовавшее в XIV-XV веках Оно было центром православия в Крыму.
---
Мангуп-Кале. Ирина Талых
Давних судеб людских повороты
И дыханье далеких времён…
А Мангуп - это горные гроты,
В них от скифских спасались племён…
Ниже - россыпи сизой душицы
И кизиловый брошенный сад.
Это древней Тавриды страницы,
Дней минувших привычный уклад.
Невысокие крымские горы…
Здесь, в пещерах, укрыт монастырь.
Как молились тут в прежние годы?
Мантры пели?
Читали псалтирь?
Богу можно молиться повсюду -
На равнинах, в расщелинах гор…
Я живу ожиданием чуда:
- Жив Мангуп, - я твержу, - до сих пор...
---
Склоны Могаби. Вячеслав Егиазаров
Средь сосен - крыши вилл,
дворцы - полянок вместо,
здесь раньше находил
я рыжиков семейства.
Здесь ландыши цвели,
здесь я лисёнка гладил:
всё это извели
богатенькие дяди.
За деньги - нате парк!
За бабки - в центр пожал-те!
Стоит вороний карк -
деревья губят в Ялте!
Уже в моем дворе
спилили лавр столетний.
Казалось в сентябре,
что это только сплетни!
А в октябре гляжу,
уже гараж там строят,
и я весь день тужу -
я никакой не стоик!
На склоны Могаби
ползёт удав асфальта.
О, Боже, не губи
огнём леса над Ялтой!
Будь проклят депутат
принявший те решенья!
Нам остаётся мат
бессильный
в утешенье…
---
Красная пещера Кизил-Коба. Иван Есаулков
Сказочная атмосфера
Окружит в Кизил-Коба*:
В этой побывать пещере
Осчастливила судьба!
Многие попасть мечтают,
И сюда из года в год
Неизменно приезжает
Любознательный народ.
Есть подземные озёра -
Те, что влажность придают,
Привлекает наши взоры
И проложенный маршрут,
А маршрута переходы
Для людей освещены.
Залы, лазы, гроты, своды
Здесь давно сотворены.
Создавались лабиринты
В толщах миллионы лет.
И реки Кизилкобинки
Воды оставляют след:
На поверхность вырываясь,
Образуют Учан-Су**.
Люди смотрят, наслаждаясь,
На природную красу.
* Красная пещера (Кизил-Коба) - самая крупная из пещер Крыма и одна их крупнейших в Восточной Европе. Красной она была названа потому, что преобладающий цвет её породы именно красный. Это говорит о большом содержании примесей железа.
* Учан-Су - крупнейший водопад Крыма, в переводе с тюркского означает «Летящая вода». Он предстаёт взорам туристов в виде двух серебряных нитей, падающих с высоты 98,5 метров.
---
Страна звездочётов /Крымская обсерватория. Валерий Рябцев
Здесь просторней и тише,
К небу ближе маршрут.
Под серебряной крышей
Звездочёты живут.
Звёзды в бархат оправлены,
И горят, как костры.
Телескопы направлены
На другие миры.
В черноте мироздания
Есть там жизнь или нет?
Кто на это задание
Даст учёным ответ.
А задача не праздная,
Вам не скачки в галоп.
Может братья по разуму
Смотрят в свой телескоп.
И увидят воочию
Всё что есть на земле.
Как мы в сумерках ночи
Ищем жизнь на звезде.
Только есть ли там росы,
Небосвод в синеве,
И пройду ли я босым
По зелёной траве?
И услышу ль на ветках
Соловьиную трель?
Распахнув на рассвете
В белый сад свою дверь.
Всё, наверное, это
Дарит веру в мечту,
Чтоб отыскивать где-то
Голубую звезду.
---
Никитский мыс. Вячеслав Егиазаров
Никитский мыс. Хрустальная вода.
Парчой мерцает вся поверхность Понта.
На горизонте белые суда
плывут, не покидая горизонта.
Хвосты дельфинов, спины, плавники
мелькают. Солнце светит. Всё, как в сказке.
Приоткрывает море тайники
свои ныряльщику в подводной маске.
Я пронырну за камень, я уме-
ю это делать без усилий, лихо:
медузы мне напомнят о зиме,
кружась вокруг, как хлопья снега, тихо.
Косяк кефалей блещет серебром
средь водорослей, то сверкнув, то тая,
и тут же раздаётся гулкий гром -
так в панике уносится вдруг стая.
Ну что же, промахнулся, - не беда,
сюрпризов жди, на то она - охота.
Никитский мыс. Хрустальная вода.
Как дирижабли, горбыли над гротом.
А слева наплывают луфари,
заходят под навес подводной глыбы,
и никому потом не говори,
что рыбы в море нет, идя без рыбы.
С томящей грустью вспомнишь сквозь года:
дельфины, мыс, все в бликах воды Понта,
на горизонте белые суда
идут, словно парят над горизонтом…
---
Ореанда. Храм архистратига Михаила. Валерий Рябцев
У горного подола,
Доступный всем ветра
У камня Ай-Никола
Стоит заветный храм.
Как будто луч в оконце,
В оправе гор и скал,
Сверкает он под солнцем
Как дорогой кристалл.
Придёт к его иконам
Скиталец дальних мест,
Помолится с поклоном
На золочёный крест.
Попросит у порога
Обители святой,
Чтоб дальняя дорога
Всегда вела домой.
А там, где дом далёкий,
(Велик он или мал),
Его, не зная срока,
С любовью кто-то ждал.
И вновь душа согрета,
Легка земная гладь.
...С небес снопами света
Нисходит благодать.
---
Поляна сказок. Валерий Стегачёв
Не спеша под скалою отвесной,
Где шумит водопад Учан-Су,
Звонко речка течёт по-над лесом
Чтоб закончиться где-то внизу.
Без каких-либо сверху указок
На опушке возник городок.
Это место «Поляною сказок»
Очень метко народ сам нарёк.
Здесь руками умельцев народных
Из предметов подручных и красок
Изваяли волшебных животных
И любимых героев из сказок.
Тридцать витязей дружно шагают
Нам на встречу, ровняя свой строй.
Их доспехи на солнце сверкают,
С ними вместе их дядька морской.
Кот учёный всё по кругу ходит,
Сказки детям свои говорит.
Где-то рядом Яга колобродит
И избушка без окон стоит.
Вот Алёнушка, сидя над речкой,
Слёзы льёт над своею бедой.
Рядом гуси кружатся над печкой
И Руслан бой ведёт с головой.
Здесь так много всего для детишек,
Здесь под небом соседствуют даже
И герои любимейших книжек,
И Диснеевские персонажи.
На поляне есть свой зоопарк.
Небольшой, но уж очень добротный.
Здесь присутствует множество пар
Очень редких и ценных животных.
---
Сапун-гора. Валерий Стегачёв
На Сапун-горе цветут в июне маки,
Словно льётся кровь земли из старых ран.
Здесь война повсюду разбросала знаки
Да в густой траве пасётся конь булан.
Каждый день, встречая синие рассветы,
Спят солдаты вечным сном в земле сырой.
К их ногам приносят свежие букеты
И могилки правят раннею весной.
И лежат они на солнце раскалённом,
Никому ни в чем, не предъявляя иск.
И стоит многометровою колонной,
В честь солдат погибших строгий обелиск.
За семью, за мать, за Родину, за Крым,
Полегло в бою их столько, что не счесть.
И по этому под небом голубым,
Маки в чистом поле вечно будут рдеть.
---
Гора Сокол и гора Орёл. Василий Толстоус
Новый Свет закрыв с востока
от проезжих и ветров,
рвётся в небо скальный Сокол,
неприступный с трёх сторон.
Ленту узкую - дорогу,
что пылит в ночи и днём,
запрещает ветру трогать:
сторожат её вдвоём.
От забот умножил силы
можжевельниковый лес.
Жжёт оранжев, апельсинов
на закате скальный блеск.
Боль в глазах - очки надену,
чтобы выдержать смогли
отблеск необыкновенный
словно выбритой скалы.
Осмотрю залив, долину,
Новым Светом покорён.
Греет бок, подобен клину,
братик Сокола Орёл.
Две горы стоят на страже -
просто нам считать до двух.
И щекочет ноздри, влажен,
можжевельниковый дух.
---
Монастырь Сурб-Хач. Ирина Аникеева
Священная мудрость завета
Ведёт диалоги с Землёй -
Вопросы находят ответы,
И дарят вселенский покой.
Почувствуешь лёгкую робость
Под мощным потоком НЕБЕС,
Незыблемость и непреклонность
Сверхистин, и жизненный всплеск.
И яблоня старого сада
Живёт продолженьем игры -
Здесь, как и в Раю не пристало
Срывать наливные плоды.
В холмистом лесном запределье,
Укрывшись дубовой листвой,
Убранство монашеской кельи
Порядок укажет иной:
Ни много, ни мало и нужно
В нехитром земном бытие -
Избавить от бремени душу,
Чтоб к Богу уйти налегке.
*Монастырь Сурб - Хач (арм.) - Святой Крест, находится в 4-х км от Старого Крыма, АР Крым
---
Сюйреньская крепость. Валерий Рябцев
От круглой башни и стены
Легли изменчивые тени.
Какие нам приснятся сны
У древней крепости Сюйрени.
Руины павших крепостей!...
Что от величия осталось?
Лишь ветхость кладки из камней...
А было время, ей казалось:
Стоять в веках, и с выси гор
Вести недремлющий дозор,
Чтоб блеском шлемов и клинков
Встречать на подступах врагов...
Теперь же с неприступных круч,
Когда блеснёт лишь солнца луч,
И утро встанет над горой,
Долины видится покой.
Где устремил свой плавный бег
В заросших берегах Бельбек,
Несущий воды с крымских гор
В морской синеющий простор.
---
Г. Пахкал-Кая и г. Эльх-Кая - Кудрявая Марья. Валерий Рябцев
И ростом вроде бы не мал,
И грудью каменной могуч,-
В раздумьях мучился Пахкал
И был чернее чёрных туч.
Сжигая каменный свой пыл,
Я страстно Марью полюбил,
А Марья- кудри, как волна,
Пренебрежением полна.
Я небеса на помощь звал,
При ясном солнце, при луне,
Но среди этих диких скал
Вернулось эхо лишь ко мне.
Устал любить, страдать устал,-
Мрачнел и хмурился Пахкал.-
Пусть пламень чувств мне дождь зальёт,
Где был костёр - пусть будет лёд.
А может быть спросить у ней
Причина в лысине моей?
Душа- ничто... Красивый лик-
Любви надёжный проводник.
Всё просто было, если б так..
Она любила Чатыр-Даг.
И безответность чувств храня,
Стоят
Пахкал
И Эльх - Кая.
---
Сапун-гора. Владимир Вячеславович Смирнов
Затянулась от пуль кора,
Отдыхает Сапун-гора,
Но как острый солдатский штык
Смотрит в небо седой обелиск.
Он хранит имена бойцов,
Храбро павших в бою отцов.
Уничтожив фашистский злак
По весне цветет красный мак.
Это символ былых побед,
Талисман от незваных бед.
Громыхает вдали гроза,
С обелиска течет слеза.
Вдоль аллеи живет сирень
За бойцов, не увидевших день,
День Победы - родной, святой,
Как на храме крест золотой.
Затянулась от пуль кора,
Отдыхает Сапун-гора,
Но как острый солдатский штык
Смотрит в небо седой обелиск.
---
Панорама, открывшаяся с г. Сельбухра. Валерий Рябцев
Землёй воскресшей Атлантиды
Здесь за грядой гряда встаёт,
И Чатыр-Даг, как страж Тавриды,
Их под крыло своё берёт.
На них проснувшееся утро,
Набросит бережно вуаль,
И тонет в дымки перламутра
Увалов взгорбленная даль.
Знакомый контур Бабугана
Волненье гор замкнёт собой.
И твердь, поднявшись из тумана,
Ждёт луч восхода золотой.
---
Сиваш. Елена Макеева
("Гнилое озеро")
В алмазах соли берега,
Лагуны... серый пляж
И горькая порой пурга -
Таврический Сиваш.
Здесь голофиты среди глин:
Полынь и тамариск.
На них белеет соли дым.
Жить здесь особый риск.
Здесь Меотиды острова,
Птиц перелетных край,
Здесь сказка миражей жива,
Ветров свободных рай.
---
Скала Птичья. Вячеслав Егиазаров
Над морем прянув, Куш-Кая*
застыла в небе хмурым клином,
её взметённые края
для птиц являются трамплином.
Они с неё стартуют ловко,
им все преграды нипочём;
о чём печалишься, низовка?
кручинишься, левант, о чём?
Осенних дней пора строга,
шторм крушит берег - вал за валом,
и облаков стоят стога
задумчиво над перевалом.
В тумане скрыт ещё Босфор,
даль неясна, темна, обманна,
у скал отвесных Крымских гор
плывут дымки Батилимана.
И кружат, кружат журавли,
то в клин сойдясь, то клин ломая,
их держит эта власть земли
и власть земли зовёт иная…
* Куш-Кая - Птичья скала (тюркск.)
---
Гора Сокол. Валерий Рябцев
Мне долго будет сниться
Гора, что горделиво,
Нахохлившейся птицей,
Застыла у залива.
Быть может в небо смело
Она свой путь проложит,
Но каменное тело
Она поднять не может.
---
Сокол. Елена Макеева
Ветер радостный, солёный
Бьётся в каменную грудь,
Сосен-скалалазок кроны,
Долгий жаркой змейкой путь.
И... тепло огромной "птицы",
Смельчаков ночной гамак
И весёлые зарницы...
Море... Новый Свет... Судак...
---
Таракташ. Вячеслав Егиазаров
Ветер треплет облачные ткани,
в марте неприветлив Таракташ*;
о любви писать не тщись, пока не
влюбишься и сердце не отдашь
безраздельно.… Лишь любовь - валюта,
на которую клюют сердца!..
Ветер завывает в скалах люто,
словно знает горький фарс конца.
Словно он любви своей не встретил,
всё профукал в звёздной вышине,
вот и воет неутешно ветер,
вот и рвёт сейчас он душу мне.
Вот и мчится тропка одиноко,
то петляет, то хлестнёт, как плеть:
думаешь, коль молод, то с наскока
можно всё и вся преодолеть?
В инее отроги, как в сметане,
мглисто в скалах, сумрачно в груди…
О любви писать не тщись, пока не
влюбишься, Господь не приведи…
---
Тепе-Кермен. Валерий Рябцев
Как сопка древнего вулкана,
Но погасив своё жерло,
В волнах лесного океана
Возносит гордое чело.
И человеческие страсти
Потухли на горе давно,
И разорвало нить на части
Былых времён веретено.
А что же было здесь тогда,
Когда в далёкие года,
Вечерней тихою порой,
Курился ладан над горой?
Наполнив ароматом лес,
Он поднимался до небес,
А человек в пещерах скал
Молитвой бога прославлял...
Но трудно по обрывкам нити
Составить целое о быте.
---
Восхождение на Тепе-Кермен. Ирина Аникеева
Пыль, как газовая смазка -
Шаг вперёд и вмиг слетишь.
Руки ухватили связку
Кизиловых корневищ.
Что за сила не пускает
Вверх подняться на плато?
Кто на прочность дух пытает,
С ним и хилое нутро?
Но сцепив до боли зубы,
Не поддавшись на крючок.
Малодушию отгулы
Выдам на приличный срок.
И опять за корневища,
По уклончивой тропе
Только вверх, где ветер свищет
И поёт: Тепе, Тепе.
---
Узенбаш. Татьяна Турбина
По скальным гребням Узенбашская тропа
приводит нас наверх - раскинула яйла
просторы необьятной широты,
а дальше путь извилистый тропы
отмечен пирамидками.
Пройдём и мы проторенным путём.
Насыщен арроматом трав
июльский воздух
и небеса нас осыпают звёздами.
В селенье Узенбаш зажглись огни.
Бельбек журчит - уходит вечер поздний...
Костер горит, чаёк кипит,
испечена картошка - арроматный дым...
Звенит гитара, до утра не спим...
Не забываемые встречи у костра.
Ах лето красное, я так люблю тебя...
---
Храм-маяк. Церковь свт. Николая с. Малореченское. Валерий Рябцев
У моря, на высокой круче,
Воздвигнут храмовый маяк,
Чтоб с борта, над волной шипучей
Увидеть мог его моряк.
Чтоб в нём шепча молитву богу,
Собравшись плыть за сотни миль,
Удачей освятить дорогу
И попросить на море штиль.
Чтоб путь прошёл он не ранимый,
Не был обвенчанный с бедой,
И чтоб всегда причал родимый
Горел немеркнущей звездой.
---
Но каждый храм- небес преддверье.
(В столице он или в глуши),
Он как маяк во тьме безверья
Для заблудившейся души.
---
В Чернореченском каньоне. Валерия Кошелева
Мы шли тропой по берегу речному,
вдыхая жадно горный аромат.
Вокруг всё изнывало от истомы,
котёнком рыжим подползал закат.
Речные воды цвета хризопраза
неслись потоком мощным мимо нас,
и два русалочьих зелёных глаза
из камышей сверкнули, как алмаз.
Я окунусь в бодрящую прохладу,
как в Лету, брошусь в реку с головой,
преодолев меж двух миров преграду,
русалку назову своей сестрой.
Она меня научит быть холодной
и не страдать от всяких пустяков,
она мне скажет: "Будь, как я, свободной,
забудь своих друзей, забудь врагов."
Она мне скажет... Голос вдруг раздался:
"Эй, хватит спать! Иди искать дрова!"
Сон-наважденье мигом оборвался,
и, слава Богу, я ещё жива!
Передо мной река бурлит и бьётся,
и лижет жадно серую скалу.
Готовят ужин. Дым спиралью вьётся...
Ну, что ж, пойду ребятам подсоблю.
---
Шаан-кая. Вячеслав Егиазаров
Касимовка*. Шаан-Кая**. Тропа кабанья на плато.
По ней и я не раз к яйле с опаской поднимался робко.
Когда свои стихи пишу, я не могу молчать про то,
что Южный Крым и в кровь и в плоть мои вошёл, как штопор в пробку.
Я это чувствую, я им пронзён насквозь и схвачен крепко,
и если выдернуть меня из этой жизни - только здесь.
На море смотрит Пётр Святой, поправив облачко, что кепку,
и Южный берег перед ним лежит, обласкан солнцем весь.
Ай-Петри - бывший риф! - гора жила когда-то в океане,
и кровь моя хранит в веках всемирных зыбей вещество.
Когда любуюсь я с горы на Южный берег Крыма, я не
перестаю любить весь мир, поскольку все мы - часть его…
Левей Алупки на Мисхор плывёт под взглядом панорама,
правей Алупки - Симеиз, как мышь, горою Кошкой сжат,
на виноградниках с зари девчонкой здесь трудилась мама,
и от неё пьянел отец, нося в корзинах виноград.
Я о родителях своих всё тут поведаю едва ли,
роман бы можно написать, да не прозаик, жалко, я;
они под вечер шли к дворцу и в парке, как цари, гуляли,
их знает пруд под сенью ив, их помнит и Шаан-Кая.
А плод любви их - это я, когда бы ни война, кто знает,
я братьев и сестёр имел - ах, эта мысль во мне стара.
Над нашей жизнью небольшой, к стыду, довлеет сила злая,
и послабее в ней подчас, увы, нам, силы у добра…
В любой судьбе своя любовь, свои прозрения и тупость,
своя привязанность, вражда, свой путь - то ломкий, то прямой.
Я через лес бреду к шоссе. Шаан-Кая молчит, насупясь,
и словно соколиный взор с неё в затылок впился мой.
Прощай, Касимовка, прощай, Шаан-Кая, до встречи новой!
Вселенную всю для меня Крым заменяет неспроста.
Я знаю, что первей всего в начале самом было Слово
и это Слово до сих пор творит такие вот места…
* Касимовка - место и маленькое селение над Алупкой. Бывшее имение графа Касимова.
** Шаан-Кая - соколиная скала (тюркск).
---
Гора Кошка. Василий Толстоус
Пробиралась неслышно к добыче,
наклонившись и пряча хвост,
и, наверное, даже мурлыча
у прибрежных бакланьих гнёзд.
Не хватило удачи немножко:
птичьи боги у скал сильней –
и легла полосатая кошка,
можжевельник растёт на ней.
На хребте острозубые скалы.
Днём и ночью поют ветра.
Здесь поэты сонеты читали,
рокотала в ответ гора.
Подниматься легко по дорожке.
Опускаться куда трудней
по хребту твердокаменной кошки –
птицам легче летать над ней.
Не завидую я Симеизу:
он внизу, в паутине грёз,
с недоверием смотрит снизу
на отвесный кошачий торс.
---
Крымский Афон. Борис Гарбуз
Под ногами дивный лес,
Море тянет от небес
Пирс от Партенита.
Аю-Даг спустился с гор,
Он хотел нести дозор,
Но застыл от вида.
Там дельфины спины гнут,
Альбатросы солнце пьют
В голубом просторе.
Рыбы прячутся в скале,
Белки шустрые - в дупле.
Полный штиль на море.
У причала теплоход
Наблюдал зари восход -
Южный берег Крыма.
С моря дует лёгкий бриз,
Грозно смотрит сверху вниз
Замок у обрыва.
Тонкий хвойный аромат,
Под балконом райский сад,
Слышен шум прибоя.
Воду жадно пьёт медведь,
Он бескрайность будет зреть,
На коленях стоя.
За медведем есть утёс,
В нём Шаляпин превознёс
Музыку преданья.
Вдохновенье здешних мест -
В вышине священный крест
Божьего созданья.
Кипарисы смотрят вдаль,
Опустилась вмиг вуаль
Над вечерней бухтой.
Как две тучки над горой,
Мы под ангелом с тобой,
Судьбы слились муфтой.
В акватории горы
Спят глубинные дары;
Волны - как набаты.
Склоны скальные круты,
Тайны вечной красоты
Сторожат пираты.
Под ущельем - тёмный грот,
Дух поэта воспоёт
Флот царя Салтана.
Ночь понтийская черна,
Авантюрами полна
Рукопись романа.
Из Артека в Партенит
Серпантином путь лежит -
Дальняя дорога.
Монастырь стоит святой,
Пролегла к нему тропой
Бездна у отрога.
Смотрит Девичий приют,
Как враги святыни жгут,
И поникли взоры.
Вереницею в века
Небо тянет облака
В дальние просторы.
Путь Раевских воскресил
Дух покинутых могил,
Ветхую обитель.
Пастырь вёл к горе святой
Мир безбожный и пустой -
Иоанн-святитель.
Еле-еле, не спеша,
Обреченно, чуть дыша,
Якорь баржа бросит.
Проплывая между скал,
Я желанье загадал,
Его в трюм уносит…
Прометей во мгле ночной
Протянул огонь живой
Из глубин фонтана.
Струи бьют цветной водой,
Льется музыка тоской,
Звуками органа.
Как одежду , бросил ниц
Лес бесстыдниц-баловниц
Всю кору былого.
А магнолии в цветах
Отражаются в глазах
Образа земного.
Понт Эвксинский - тяжкий труд.
Пусть наступит правый суд
Высшего закона.
Житие создаст монах,
Эру подвигов в веках
Крымского Афона.
---
Ущелье Курлюк-су. Валерий Рябцев
Здравствуй дикое ущелье,
Вот опять я пленник твой.
Как ласкающей свирелью,
Меж камней журчишь водой.
Принимай к себе поэта,
Мне уютно здесь в глуши.
Что ж близка знать дикость эта
Существу моей души.
Здесь загадочные звуки,
Ветер воет здесь с утра,
Вековые валит буки
Без пилы и топора.
Ну а речка, спозаранку,
Всё поёт, поёт без слов,
Склон крутой,свою изнанку,
В дыбе вывернуть готов...
...И войдёт в меня прозренье,
Будто благость с высоты.
Я заплачу в умиленьи
От невиданной красы.
---
Кызылташ. Вячеслав Егиазаров
Кызылташ. Тропинка в горы.
Море в дымке. Ранний час.
О татарах разговоры
тут и там слышны сейчас.
Краснокаменка? Так что же -
очень точный перевод.
Не совсем забыт, похоже,
обездоленный народ.
Удружил Усач навеки,
наш державный каннибал:
жили-были человеки -
всех в «телятники» загнал.
И пошёл состав усердный
за составом в этот бред.
Родина - одна!
Как сердце!
Без отчизны жизни нет.
В полстолетие до дома
путь пролёг назад, как жгут.
От погрома до погрома
на Руси всегда живут.
Вот и рвутся: кто в Израиль,
кто сюда, где сердце,
в Крым.
Кто из ада, кто из рая -
и не мне судьёй быть им.
И не мне судачить стыло
о добре, коль жил во зле.
Здесь родные их могилы,
в этой именно земле.
Кызылташ. Из труб коленца
дыма ветер горный вьёт.
Снова новопоселенцем
коренной народ живёт.
Снова с пастбищ Роман-Коша
сеет морось, как зола.
Даже Аю-Дагу ноша
бед народных тяжела.
Так сутулится, что жалко.
Понизу после грозы
Суук-Су блистает в балках,
как в морщинах след слезы.
Абрикос, инжир, тутовник
зябко коротают век.
Черепицу старой кровли
в снегопад заносит снег.
А миндаль расцвёл -
и всё тут! -
ветром ломан, градом бит.
Мёд любви, как пчёлы в сотах,
в памяти народ хранит.
Стелется дымок к Гурзуфу,
срезав трассы поворот.
Победит народ поруху,
если с родиной народ.
Кызылташ. Февраль,
Неробко
дрозд поёт среди ветвей.
Как судьба, петляет тропка,
много хожено по ней…
---
Урочище Кизил-Таш. Вячеслав Егиазаров
Айда на Кизил-Таш!*
Спесь сгонит даже с волка
и полный патронташ,
и верная двустволка!
С Гурзуфского седла**
бескрайни виды Понта, -
морская даль седа,
не видно горизонта.
А здесь кизильник густ.
В низинах и на горках
под цвет девичьих уст
цвет ягод сладко-горьких.
Ты вальдшнепа спугнёшь
у озера, где тальник,
через поляну ёж
протопает в кустарник.
Грибы то там, то тут,
ставь осторожней ногу,
и вдалеке идут
олени по отрогу.
Артековский залив
пьёт Аю-Даг бессонно,
он, среди прочих див,
приятнее всего нам.
Чтоб рос туристский стаж,
тут подходящий климат.
Пойдём на Кизил-Таш!
Побродим горным Крымом!
* Кизил-Таш - Красный камень, урочище и скала над Гурзуфом.
**Гурзуфское седло (Гурбет-Дере-Богаз) - седловина-перевал между Гурзуфской яйлой и Бабуган-яйлой, в 5-и км. К ССЗ от Гурзуфа.
---
Острова Адалары. Иван Есаулков
На Адалары*, на Адалары
Доставить катер меня готов -
И я красоты увижу пары
Давно известных всем островов!
Кто ни приедет сюда, тот - в кайфе:
Столь впечатлений - не перебрать!
Конечно, жаль мне, что я - не дайвер**,
И на глубины мне не нырять!..
Про Адалары - дурная слава:
Уйти ты можешь совсем ко дну,
Когда захочешь у них поплавать, -
Теченье тянет на глубину!
Сойди на берег близ них под вечер,
Когда над морем закат багров, -
Тогда увидишь ты, как расцвечен
И романтичен вид островов!
Не позабудешь ты эти чары -
Пускай полвека потом пройдёт! -
Всегда припомнятся Адалары,
Столь дарят людям они красот!
* Адалары (крымскотат. Adalar - острова) - два небольших скалистых острова в Чёрном море неподалёку от Гурзуфа.
---
Адалары. Вячеслав Егиазаров
Красивей нету пары!
Вот фотка, словно стих:
в ней скалы Адалары
и мы на фоне их.
Артековские пляжи,
цветистые буйки,
и тают, как миражи,
все летние деньки.
Там грот, там юный Пушкин
бывал, читал Парни,
там я твои веснушки
сцеловывал в тени.
Там глыба Аю-Дага
хранит залива гладь,
и там нужна отвага,
чтобы под ним нырять.
А косяки кефали
там ходят день-деньской
и не было печали
тогда, как таковой.
Звучали звонко горны
над бухтой в ранний час,
и лагерь звался «Горный»,
как, впрочем, и сейчас.
Смотрю на снимок старый,
он точно, словно стих:
средь моря - Адалары
и мы - на фоне их…
---
Мыс Ай-Тодор. Скала Парус. Валерий Рябцев
«Порвали парус» -
Нам песня пела,
И наша юность
Струной звенела.
Но парус сорван
И в море скинут.
Но он не должен
В пучине сгинуть.
Судьбы крутой
Приняв исход,
Окаменел он
Каснувшись вод.
Преображённый
Своей бедой,
Вознёсся гордо
Он над водой.
И снова ветер,
И снова бури,
Его друзья
В морской лазури.
Скалой стоит он
С волнами в споре,
На славном мысе
На Ай - Тодоре.
---
Мыс Айя. греч. -святой. Валерий Рябцев
Для красоты не нужно слово,
Слова здесь меркнут словно дым.
Не потому ли мыс суровый
Назвали именем Святым?
---
Над мысом Ай-я... Наталия Постернак
Над Парусом скальным ,
над мысом Ай-я ...
Военной Небесной дорогой
за речкой Сухой
Пламенела заря ,
прильнув к Балаклавским чертогам ...
---
Мыс Айя. Ольга Дубинянская
1. Парк
Заброшенный парк, а над ним
Громады утесов и скалы.
Осколок эпохи усталой,
Он дикой природой храним.
Цикады, как скрипки, поют,
И чайки парят невесомо.
Здесь прошлого тени живут.
Все это до боли знакомо.
2. Отдых
Об этом я мечтала столько лет,
Но никогда у Бога не просила:
Блюла в душе незыблемый обет -
Терпеть и ждать покуда хватит силы.
Вокруг меня такая благодать,
И красота, и чистота такая,
Что можно жизнь без ропота отдать
За радость встречи с этим дивным краем.
---
Ангара крымская. Альбина Панкова
Маленькая крымская речушка
Под названьем звучным - Ангара,
Ангаре сибирской - не подружка,
Даже и не младшая сестра.
В жаркий день ты путнику - отрада,
Хоть не широка, не глубока,
Горной родниковою прохладой
Ты манишь к себе издалека.
Но когда над Чатыр-Дагом тучи
Разольются проливным дождём,
Превращаешься в поток могучий,
Всё сметаешь на пути своём,
Словно не была ты тихоструйной,
Ты готова затопить весь мир…
Но дожди пройдут - и нрав твой буйный
Успокоит ласковый Салгир.
---
Бабуган-Яйла. Елена Макеева
Буковый лес... Ох, как труден подъём!
Далее тропкой проходим (Коньком),
Вьётся она над обрывами... Вот,
Мы над ущельем. Отсюда б - в полёт.
Дальше подъёмы... леса... нет таких
Больше в Крыму, и я видела их.
Козы... олени... косули... муфлон...
Райское место! Но сколько препон!
Только однажды забраться смогла -
В сказочный мир я как будто вошла.
Сколько цветов неземной красоты!
Воздух особенной здесь чистоты.
Эти поляны душе не забыть.
Как же, наш Крым, нам тебя не любить?
Будто живёт здесь волшебный олень.
(Видела я его чудную тень).
Носит сере6ряные он рога
Словно корону. Белеют снега
На Роман-Коше. Олень их хранит -
Знает - Яйла всю долину поит.
Засуха если - стоит у скалы
Самой высокой, где - только орлы,
Туч грозовых с нетерпением ждёт,
Только увидит - рогами взмахнет -
Будто распорота туча мечом -
Залито плато желанным дождём.
Снова в долину текут родники.
Сладкие воды прохладны, мягки.
Дальше - подъём. Ох, как вспомню его...
Был он последним, и вдруг... ничего -
Лунный ландшафт иль поверхность земли
Ядерной после ужасной зимы...
Голые камни... пустыня... Вот - ад.
Зелени ищет растерянный взгляд.
Сердце спешит поскорее уйти -
Мёртвое плато нас держит в пути.
Карры, воронки - везде известняк,
Ветер хозяин здесь. (Вот бы - ветряк!)
Снова поляны и море вдали...
Спуск очень крут... Рядом воды текли...
Годы уходят, но память жива.
Ах, Бабуган! Ты - мечты синева.
---
Байдарский перевал. Татьяна Линникова
Через Байдарский перевал
Проходит старая дорога.
Среди лесистых гор и скал,
Кружит дарованная Богом.
Живительною влагой утолит….
Усталых путников вода
Струей серебряной звенит,
По склонам гор цветет весна!
Деревьев ласковая тень
Царит из века в век для нас!
И воздух гор, и птичья трель
Пьянит в дороге каждый раз…
Поднявшись выше облаков,
Представ пред неба синевой,
Мы видим вдруг полёт орлов,
И мыс по имени «святой».
Байдарских седина ворот,
Нежданно отступив от нас,
Морскою синью обольёт
И счастье выплеснет из глаз.
Сердца восторгом озарит
Вдруг обступивший свет небес
И среди пропасти вспарит
Храм Божий и священный крест!
Запомнил этот перевал
Царей, поэтов и князей,
И каждый тот, кто здесь бывал,
Не видел места красивей!
---
И красоту такую не представить,
И словом не умею передать,
Здесь ничего не надо править,
Любовь творца и Благодать…
Вам навсегда наполнит душу,
И будет звать сюда опять!