Садитесь поближе ребята,
Поведаю правду о нём:
А был он красивым и статным,
Арабским, лихим скакуном!
Судьба им жестоко вертела
И шпоры вонзала в бока,
Испортив красивое тело,
Согнула в Конька-Горбунка.
Подсунув в хозяева лоха,
Играла им жизнь в городки
Жить вроде в конюшне неплохо,
Да спальник берёт за грудки:
Сегодня Царь хочет Жар-птицу,
А завтра — нужна рыба-кит,
Влюбился заочно в девицу
И бОшку снести норовит.
Конь с Ванькой сдружились в опале —
Царя-старика развели —
Забрали корону и кралю,
Прибрали дворец и рубли…
Когда доживёшь до маразма,
Не прыгай в крутой кипяток!
Моргнуть не успеешь и глазом —
На троне сидит дурачок!
Вот, как оно было детишки.
Дождался народ перемен…
На этом закончилась книжка,
Дурак — не дурак — Супермен!
А Конь при своём интересе —
Всё также и мал и горбат,
Забыт, никому не известен,
Ни славы ему, ни наград!
Хелена Богданова
---
Ночь пройдет, и станет ясно вдруг:
Не нуждаюсь я в чужой заботе.
Полечу куда-нибудь на юг
В старом, неуклюжем самолете.
Проплывут московские леса,
Проплывут подольские заводы.
Осень, осень! Рыжая краса.
Желтые леса. Стальные воды.
Спутники случайные мои
Будут спать или читать газеты.
Милый холод ветровой струи,
Золотые облака рассвета…
Дымка легкая, сухая мгла,
Тоненьких тропинок паутина.
Без конца, без края залегла
Русская покатая равнина.
Сколько хожено пешком по ней,
Сколько езжено в ночных теплушках,
Через сколько невозвратных дней
Пролетали в тяжком топоте коней
Трехдюймовые родные пушки!
Сколько крови, сколько стылых слез
Ты взяла себе, моя отрада,
Вся в туманном зареве берез,
В красно-бурой шкуре листопада!
Сколько труб, ангаров, корпусов
Поднялось из недр твоих могучих,
Гордо ты стоишь в кольце лесов,
В десять темно-синих поясов
Над тобой текут крутые тучи.
Ты кормила, не скупясь, меня,
Материнским молоком поила,
Песенного подарила мне коня —
Горбунка-коня мне подарила.
Ну и что же, я живу с таким конем.
Много лет ведется дружба между нами.
Искрами он пышет и огнем,
Сказочными хлопает ушами.
Горбунок-конек, ты ростом мал,
Северная русская порода.
Ты меня, родной, не выдавал,
Никому и я тебя не продал.
Луговской Владимир
*****
Конёк-горбунок
(отрывок)
Всё по-прежнему стояло,
Но коней как не бывало;
Лишь игрушка-горбунок
У его вертелся ног,
Хлопал с радости ушами
Да приплясывал ногами.
Как завоет тут Иван,
Опершись о балаган:
«Ой вы, кони буры-сивы,
Добры кони златогривы!
Я ль вас, други, не ласкал,
Да какой вас чёрт украл?
Чтоб пропасть ему, собаке!
Чтоб издохнуть в буераке!
Чтоб ему на том свету
Провалиться на мосту!
Ой вы, кони буры-сивы,
Добры кони златогривы!»
Тут конек ему заржал.
«Не тужи, Иван, — сказал, —
Велика беда, не спорю,
Но могу помочь я горю.
Ты на чёрта не клепли:
Братья коников свели.
Ну, да что болтать пустое,
Будь, Иванушка, в покое.
На меня скорей садись,
Только знай себе держись;
Я хоть росту небольшого,
Да сменю коня другого:
Как пущусь да побегу,
Так и беса настигу».
Тут конёк пред ним ложится;
На конька Иван садится,
Уши в загреби берет,
Что есть мочушки ревет.
Горбунок-конёк встряхнулся,
Встал на лапки, встрепенулся,
Хлопнул гривкой, захрапел
И стрелою полетел;
Только пыльными клубами
Вихорь вился под ногами.
И в два мига, коль не в миг,
Наш Иван воров настиг.
Пётр Ершов