Послушай песнь о давнем бое,
На славном Куликовом поле.
Князь Дмитрий правил время то
Над всей Московскою землёю,
А Русь была под тяжкой данью
И гнётом грозного Мамая.
Князья разрозненно держались,
Но Русью всё же назывались,
И как единства не имели,
То от ордынцев скорбь терпели.
Вот вышло время, за оброком
Мамай прислал гонцов до срока,
И платы жаждет непосильной,
Чтоб била Русь челом повинным;
И Дмитрий князь своим советом
Решил мечом исправить это,
Чтобы от дани непосильной
Освободить народ невинный.
Объединив князей на битву
Он преклонился на молитву,
И Сергий-свет, игумен святый
Дав Пересвета и Ослябю
Дружине в помощь, вопрошает:
— Всё сделал ли, чтоб миром сладить? —
И князь вздохнувши тяжело,
Ему ответил: — Отче, всё! —
— Тогда с тобою Божья воля,
А им погибель будет вскоре,
и близко голову склонив,
шепнул ему: — Ты победишь! —
Благословил на битву князя,
К Христу сердечно простираясь,
Взыскал для воинства покрова
И правого исхода боя.
А князь задумчиво и долго
Смотрел на левый берег Дона
решая важное в сражении —
Отнять возможность отступления;
Чтоб победить или погибнуть
Все, как один, на поле битвы,
Дон перешли мосты порушив —
За Русь сражаться, и не трусить!
В ту ночь гроза стихией била,
И волчьи стаи страшно выли,
Слетались хищной стаей птицы
Добычей многой утолиться…
И, вот, туман стоял до утра
Стеной до самого полудня,
Войска скрывая перед встречей,
Земля дрожала этой сечи;
А великан поганых, с пеной,
Пошёл бахвалиться победой —
Кто русич может с ним сразиться,
Кто с Челубеем будет биться? —
Но Пересвет сказал Ослябе:
— Молись о мне, любимый брате —
Копьё поднял: — Простите все! —
И на коне своём взлетел…
Вонзилась сталь щиты порушив,
Отдали оба Богу души,
Взошёл над Русью Божий свет —
Покойся с миром Пересвет!
Вошли войска в большую сечу,
Три дня кровьми стекали реки,
Но пал Мамай не устояв,
Своих оставил и бежать.
Хотел засесть в земле Московской,
Хотел хозяйничать по свойски,
И православие изжить,
Да мусульманство насадить;
Но правый Бог попрал такого
И гнал их русскими от Дона,
Да так, чтоб выветрелось всё
В святой земле на даль веков!
А князь остался после битвы
И предавал земле убитых,
От нечестивцев отделял
И восемь дней в костях стоял.
И стала Русь тогда единой,
И крепкой, и непобедимой,
Собрал же Дмитрий под крыло
Тогда всё воинство своё…
Москва теперь уже столица,
Как первой встала на ордынцев…
От славных лет побед великих
Есть летопись об этой битве.

---

Поле Куликово, Куликово поле.
Русская равнина, Русское раздолье.
Политое кровью, сеяное болью,
Стало это поле скорбною юдолью.
Русские дружины не жалели жизни,
Чтобы жили дети, чтоб жила Отчизна.
Дмитрий, князь Московский, бился, как дружинник.
За родную землю, да за жен невинных.
Здесь мечи впервые подняли монахи,
Вместо лат одели схимы на рубахи.
Пересвет с Ослабей сан не посрамили
И за Русь Святую головы сложили.
И Орде татарской уж не править Русью.
Поминали старцы убиенных с грустью.
В памяти потомков сохранится вечно,
Куликово поле да Непрядва-речка.

Шмидт Юрий

---

Пёрли на Москву татары.
Был князь Дмитрий начеку.
Не хотел он под удары
Подставлять свою щеку.
Вот на поле Куликовом
Повстречалися войска,
Чтоб узнать в бою суровом,
Уцелеет ли Москва.
Стрелы в поле залетали,
Наступил едва рассвет.
В первом поединке пали
Челубей и Пересвет.
Полк передний уничтожен,
И разгромлен левый полк.
Был князь Дмитрий осторожен,
До конца резерв берёг.
Правый полк ещё держался,
Средний полк ещё стоял.
Враг отчаянно сражался
И победы ожидал.
Вот внезапно из дубравы
Полк засадный вышел в бой.
Были сломлены татары,
Дух упал их боевой.
Кони хоть спасли Мамая,
Это полный был разгром.
Русь от гибели спасая,
Много пало в поле том.
Дмитрий, как обычный воин,
Ранен был с мечом в руке.
Дорого России стоил
Бой на Доне, на реке.
В память славного сраженья
Стал Донским Димитрий князь.
После многих лет лишенья
Вновь Россия поднялась.

Купидон

---

Помолившися богу, собирались в дорогу
Из Коломны на хана Мамая
Три дружины лихие, три полка удалые —
Битва, знать, предстоит вековая

Повышение дани, до размеров при хане
Джанибеке, Мамай налагает
Но не то нынче время — Дмитрий вдел ногу в стремя
Не ярлык, а борьбу выбирает

За Оку через броды три прошли воеводы
Из Литвы укрепившись войсками;
На Москве уж рыдают: тыл князья оставляют
За рекой перед сечей с врагами

До развязки жестокой хан ободрен находкой:
«Видишь, войско твое оскудело
Но козна-то богата — можешь ты частью злата
Генуэзцев прибавить на дело»

Солнце низко клонится, всадник из лесу мчится
Дмитрий смотрит строи боевые
Пусть он молод собою — бить горячей рукою
Иноверцев ему не впервые

А на завтра поляна, на поляне два стана
Поединок идет знаменитый
Васнецова портретом — Челубей с Пересветом
В смертной схватке друг другом убиты

Тут схлестнулись конями, размахнувшись мечами
Перед боем застывшие силы
У Непрядвы до Дона птиц не слышно от стона
Много тысяч найдет тут могилы

Печенеги-то смелы, сыпят острые стрелы
Русский фланг опрокинувши в воду
Но сокрытый недаром, с тыла вдарил татарам
Князь Владимир с дружиной народу

Побежали монголы, чуя копий уколы
Генуэзцы пустились за ними
До реки Красной Мечи, убежавших от сечи
Никого не осталось живыми

Постояли на славу за родную державу
Те князья из старинного рода
Тем не кончилось иго — но шатнулось от сдвига
Потускнев с неудачей похода

Швальбе Андрей

*****

Час настал, настало время
неизбежных перемен,
чтобы Русь во весь рост встала
с согнутых своих колен.

Утром в поле Куликовом
стеной встала наша рать,
чтобы Русь свою родную
от злой силы отстоять.

А туман лежит, не сходит
лишь рассеялся в обед.
Ратники уж ждать устали
час длиннее многих лет.

Встали рядом, держат копья
и большущие щиты,
молодые и кто старше
тесно сжав свои ряды.

И высматривают в поле,
где там притаился враг?
Может за лесом укрылся?
Может спрятался в овраг?

Выехали в поле бится
Челубей и Пересвет,
долго, долго они бились
и обоих в живых нет.

Ираздался клич призывный
на ворога наступать,
Ощетинившись копьями
Русская пошла в бой рать.

Звон мечей, треск новых копий,
грохот стареньких щитов,
вот уже немало войнов
полегло среди рядов.

Тучей мечет в Русских стрелы
вражия орда.
А в руках могучих Русских
меч и булова.

Злых врагов с коней сшибает
молодой кузнец,
вместе с ним брат бьёт дубиной
ай-да молодец.

Сколько пролито уж крови,
сколько мёртвых тел.
Дмитрий Князь сам в гуще битвы
храбр в бою и смел.

Вспомнил он как утром рано
поле объезжал,
и товарищ его Дмитрий
так ему сказал.

— Слышишь князь, как стонет поле?
Как пред битвой мать.
Сколько войнов нам сегодня
в битве потерять?

Может мёртвыми сегодня
ляжем ты и я,
только-бы жила родная
Русская земля.

Вот уж три часа как битва
в поле том идёт,
и последняя уж сила
на врага встаёт.

Вражье племя иссякает,
плен Мамая ждёт.
На коня Мамай садится
плетью коня бьёт.

И бежит с земли он Русской
в Крым к друзьям своим.
И позор летит как коршун
в небесах над ним.

Враг разбит, народ ликует
спасена ведь Русь.
А у князя от убитых
на челе лишь грусть.

Сколько молодых погибло,
а могло-бы жить.
А теперь придётся юных
в землю хоронить.

Как сумеет он утешить,
матерей, детей сирот?
Не поднимет мёртвых в поле
мужей вдовам не вернёт.

Отстояли Русь родную
сохранили от врага,
чтоб свободную была-бы
мать родна земля.

Креков Александр

*****

Седой истории страницы,
Нарушив вечности покой,
Листаем трепетной рукой.
Мелькают даты, чьи-то лица,
Цари, сражения, полководцы,
Триумф победы, шумный пир,
Тот — в битве пал, а тот — кумир,
Там — покорились инородцы,
А здесь — защитника державы
Встречают, чествуя по праву.
И летописец спину гнет,
В событиям славным счет.
Победа Дмитрия Донского
На славном поле Куликовом.
— Обогатимся русским златом,
Их грады, веси, церкви — в дым
И прах, и пепел обратим, —
Сказал Мамай на поле ратном.
Князь Дмитрий разослал гонцов,
Сбирать войска, вести в столицу.
Позор терпению отцов!
Пора настала пробудиться
России. Ратных удальцов
У врат кремлевских несть числа,
От сна Россия ожила.
Страх вековой исчез долой, —
Пусть хан ответит головой!
Полки устроив к выступлению,
Димитрий за благославленьем
К святому старцу поспешил.
И Сергий всех благословил,
Святой водою окропил,
Предвидя тяжкий бой кровавый
Победу, смерть героев, славу.
Руси великой избавление
И князя Дмитрия спасенье.
Рассветный час. Туман клубится,
Все замерло, замолкли птицы.
Поднялся солнца лик багровый…
Войска на поле Куликовом.
Полнеба залила заря,
Все смолкло в знойном напряжение,
Схлестнулись два богатыря
И пали. Грянуло сражение.
Горячей тучей мчатся кони.
Оружья звон и кровь рекой.
Клубится поле, бьется, стонет…
Гремит кровавый, смертный бой.
— За Русь, Отечество, вперед!
Димитрий — князь полки зовет
И бьется, словно рядовой,
Всех увлекая за собой.
На десять верст лилася кровь.
Врагов теснила наша сила.
Земля дрожала вновь и вновь,
Став многим братскою могилой.
А где же Дмитрий? В груде тел
Лежит он или уцелел?…
Рукою вражьей щит пробит, —
И бездыханный князь лежит.
Упал с коня, лишившись сил;
Вставай, герой, ты победил!
Открыв глаза, Димитрий встал,
Своих соратников обнял.
Объехал Куликово поле…
Крик воронья, да ветер вольный,
Да в речке красная вода, —
Так пала ханская орда.
Скрипит перо, мелькают даты…
В веках не меркнет подвиг ратный,
Столетий пыль на поле Куликовом,
Под звездным небом спит седой ковыль,
На поле спящее ступает с войском снова
Димитрий князь. Святой России быль.

Курбатова Татьяна

*****

Как ступишеся русския полци
С ненавистной ордой Батыевой,
А ступишеся — крепко бьющеся!
За святую Русь, да за матушку!!!!

Солнце там застят тучи вражьих стрел
И не гром гремит — слышен звон мечей!..
От ударов рогаток кованных
Щиты ломятся, богатырския!..

Там ни зверь лесной не прорыскивал,
Там орёл степной не пролётывал —
Лишь сверкали сабли булатные
Около голов, богатырскиих…

Крепко бьющеся войско русское —
Спуску не даёт, да ордынскому!..
Льётся кровушка богатырская:
По седельцам течёт, по кованым…

Под копыта коней, под кованы,
Шеломы катились злащёные!..
А следом валились и головы
Ох, с могутных плеч, на земелюшку…

Долго длилася бронь великая —
Побили орду басурманскую!..
Причинили ей превелик позор —
Не топтать врагу землю Русскую!

Черноводский Вячеслав

*****

Лейся слава удалая
Гимном ратных, тех, веков
Как Россия молодая
Прочь гнала своих врагов
Из глубин плывет нетленно
Гордой памяти звезда
Не стояла на коленях
Ни пред кем, и никогда
Церковь в сумраке седая
Дмитрий, князь перед свечой
Злые полчища Мамая
Налетели саранчой
Навербованное войско
В Русь привел бесчинный хан
Генуэзцев, ясов броских
Азиат и мусульман
Дмитрий все полки расставил
В середине главный полк
А в дубраве, полк засадный
Воеводой там Боброк
У расставленных позиций
Рать стояла как скала
Сквозь нее бы даже птица
Пролететь бы не смогла
Утро выдалось туманно
От реки исходит пар
На горе процессуально
Войско движется татар
Вот столкнулись обе рати
Закипел смертельный бой
В крепких слилися объятьях
И кто мертвый, кто живой
Звон мечей, одежд лохмотья
Крики, вопли, стоны, вой
На щитах куски от плоти
Небо слилося с землей
И от сотен, тысяч трупов
Видно не было земли
По костям ступая глухо
Спотыкаясь, кони шли
Кровь текла ручьем святая
По пригорку, под уклон
В реку струями стекая
Красным был от крови Дон
Пять часов уж сеча длится
Поле боя, адов мир
Черным облаком клубится
Воронье, предвидя пир
Рвут монголы свои глотки
В воровской одеты хлам
И с кривых мечей, коротких
Кровь струится по локтям
Вот уже враги прорвали
Левый, крайний, полк руки
Со спины рубя, погнали
Русских берегом реки
Но в дубраве, в это время
Воевода наш Боброк
Ставя ногу свою в стремя
Крикнул: «В бой засадный полк»
Словно вихрь под крики славы
В помощь левого полка
Полк засадный из дубравы
Мчится вскачь, разя врага.
Горяча свершилась сеча
Убегающих татар
Гнали до Красивой Мечи
Били, вставших под удар
Кончен бой, завечерело
Где же наш великий князь?
Отыскать хотя бы тело
Ищут, в лица присмотрясь
Все ж нашли, с помятым шлемом
Кровь на кудрях запеклась
Оглушен ударом в темя
Все же жив наш верный князь
Нет кончины у России
Нет и силы ее взять
Гнев врагов ее, бессилен
Славься Русь! Россия Мать!

*****

Немало сложено стихов о поле Куликовом.
И знаем мы о битве той по книгам и статьям.
Но сердце каждого из нас пронизано любовью
К тому, кто пал тогда, 8 сентября.

Под игом Золотой Орды Русь двести лет страдала,
Но подчиняться и терпеть у русских не в крови.
И заявить об этом вслух давно пора настала.
И двинулись на Дон под стягом Дмитрия полки.

Два войска к полю подошли. Уж скоро грянет сеча,
Но перед тем как бой начать, узнать, чтоб кто сильней,
По вековой традиции (чьи корни так далече)
На поединок вышли Пересвет и Челубей.

Но победить никто не смог. Они погибли оба.
«За Русь святую!» — крикнул князь. И битва началась.
За Дон, за веру, за детей, за вечную свободу,
За Родину, за то чтобы с коленей поднялась.

И выстояла наша Русь, и дрогнул неприятель,
Разбито войско темное, бежал и сам Мамай.
Но какова цена? Хоть вкус победы так приятен,
За миг тот русской кровушкой заплачено сполна.

Мы доказали недругу на Поле Куликовом,
Что русский долго терпит, но потом, ой, больно бьет!
И этот подвиг воинов примером стал потомкам.
И каждый, кто сейчас живет, им славу воздает.

*****

В порыве видеть Русь свободной,
Князь Дмитрий, — витязь благородный,
Отвёл великую беду,
Восстав на Волжскую орду.
Он встретил полчища Мамая,
В Рязанской горестной земле,
Дорогу хану заслоняя,
К родной залесской стороне.

К слиянью Дона и Непрядвы,
Татары грозные идут,
И там врага на поле бранном,
Дружины княжеские ждут:

За Доном стан славянской рати,
Мосты и гати сожжены, —
Здесь в славе смерть, — Мужайтесь братья,
За Русь! отечества сыны.

Ночной прохладой с Дона веет,
Густой туман на землю пал,
И сон тревожный разгоняя,
Волынец* Дмитрия позвал,
Узнать — кто завтра одолеет,
И Дмитрий той примете верит,
И между ратей слышит он,
Чужой земли великий стон…

С утра, в молчании суровом,
Полки на поле Куликовом,
Стоят в порядке боевом,
Перед невидимым врагом.

Но лишь рассеялся туман,
Открылся взору вражий стан —
Чернее тучи рать Мамая,
Рекой живою протекая,
Под крики злого воронья,
Собой всё поле заслоня,
На Русь бесчисленно идёт,
Сплошной лавиною вперёд.

Вдруг встали в грозном ожиданье,
Татары в плотной тесноте,
И на средину выезжает,
Огромный воин на коне.

От слов его насмешкой веет,
Что он любого одолеет, —
Заминка русских-вражий смех, —
Ордынец был сильнее всех.
Темир-Мурза не ждал ответа,
В единоборстве удалом,
Но видит воин Пересвета, —
Монаха конного с копьём.
Друг к другу ринулись они,
Мгновенья жизни сочтены,
Насквозь пронзённые копьём,
На землю падают с конём.

На поле, бранном, на мгновенье,
Застыла маска удивленья,
В немом молчании людей, —
Почтивших бой богатырей:

И разом всё пришло в движенье!
Полки взаимно, на сближенье,
Пошли — в рядах сжимая строй,
Неся знамёна над собой.

И в жуткой давке с треском копий,
И в звоне рубящих мечей,
Неумолимый и жестокий,
Был голос стонущих людей.

Стена нависла над стеною,
В предсмертных криках кровь рекою,
Течёт по полю под уклон,
Окрасив красным верхний Дон.

И в самой гуще страшной битвы,
Великий князь, Московский Дмитрий,
Руси во славу прошлых лет,
В простого ратника одет:

Уж Солнце клонится к закату,
Но насмерть стороны стоят,
И битвы грозные раскаты,
В вечернем воздухе дрожат.

Ряды сметаются рядами, —
Лавиной воины идут,
Слились полки, передних давят,
И трупы грудами растут.
Земля дрожит от напряженья,
Но чутко ратное движенье,
Ликуя, чует злобный враг, —
Слабеет русский левый фланг.

Мамай все силы напрягает,
Резерв отборный в бой пускает —
Орда как коршун в бой летит,
И фланг уже не устоит.

За битвой грозной наблюдая,
Ликуют ближние Мамая,
Победу темнику сулят,
И сбросить русских в Дон хотят.

Не зная, что Волынец сзади,
Стоит с утра с полком в засаде,
На вражью конницу глядит,
И придержать коней велит,
В дубраве время, выжидая,
И пыл Владимира**, смиряя,
Боброк упрямо ветра ждёт,
С попутным ветром, чтоб вперёд —
Лететь стремительней стрелы,
Громя татарские тылы.

И час настал: Лесок в мгновенье,
Ожил от ратного движенья,
И полк, стремительней стрелы,
Летит в татарские тылы —
С пути противника сметая,
Дружины ветер обгоняя,
Врубились в задние ряды,
Отборной конницы орды…

И темник с маской удивленья,
Конец великого сраженья,
Увидел с ужасом теперь,
В бегущей армии своей.
Резерв последний, в бой, пуская,
Он страшной паникой объят —
Ведь перед ставкою Мамая,
Последний рубится отряд.

Орда бесславно погибает,
И темник с поля убегает,
От умирающей теперь, —
«Великой армии своей».

Настало время жуткой сечи,
Мечи тупятся о врага,
Деля на части человечьи,
Незащищенные тела.

По всей дороге стон стоит,
И топот тысячей копыт,
По плоти мёртвой и живой,
Оставил массою сплошной,
Кровавый след от места встречи,
До берегов «Красивой Мечи».

Докончив с ратниками дело,
Владимир ищет брата тело,
И наконец —
его нашли:
«В лугах,
где Солнце багровело,
В сознанье князя привели.

И эхом битва прокатилась,
По всей измученной земле,
Но мысль тот час, же омрачилась,
Морщиной лишней на челе:

«Представил князь, вдову в кручине —
Возниц,
телеги ко двору,
И в русских избах при лучине,
С голодным видом детвору».

Отныне ж, князь Московский Дмитрий,
И Храбрый*** князь Серпуховской,
Вошли в историю народа,
Под славным именем «Донской».

Галкин Юрий
____________________________

* Волынец или Дмитрий Боброк — Брянский воевода, Фактически командовал русскими войсками.
** Владимир-Храбрый, князь Серпуховской, брат Дмитрия Донского.
*** Владимир Храбрый, также именуется «Донской».

---

Для русских нет достойней клятвы,
Чем память битвы у Непрядвы,
Там даже Дона берега
Нам помогли разбить врага.

Неспешно в годы лихолетья
Потоком бед ползло столетье,
Орда сжигала города,
Был век тринадцатый тогда

Сметая всё и разрушая,
На Русь пришла беда большая,
И были страшными следы
От злобной поступи Орды.

Как будто после урагана
Томилась Русь под гнётом хана,
Под игом рабства, под огнём,
Страна нищала с каждым днём.

Единства не было в те годы,
Держались порознь народы,
И в каждый дом жестокий враг
Нёс горе, боль, печаль и страх.

Князья в Орду дары возили,
Там друг на друга доносили,
И расшибая лбами пол,
Просили право на престол.

Потом у хана войско брали,
Всю Русь до нитки обирали,
И день за днём, за годом год
Князья губили свой народ.

Народ был распрями расколот,
Бросало Русь то в жар, то в холод,
Почти сто лет борьба за власть
Князьями русскими велась.

Желая снова Русь ослабить,
Мамай пришёл к нам жечь и грабить,
Через ковыль и лебеду
Великий хан привёл Орду.

Терпела долго Русь обиды,
В церквах справляя панихиды,
Пока в Москве не кликнул клич
Князь Дмитрий Иоаннович:

— Мы на Руси живём за тем ли,
Чтоб враг поганил наши земли?
Нет больше сил, терпеть разбой,
Вставай, народ, на смертный бой!

Побед великих вкус изведав,
Мы били немцев, били шведов,
И на Днепровском берегу
Давала Русь отпор врагу.

Конец вражде, конец интригам,
Пришла пора покончить с игом!
— И за судьбу страны молясь,
Сплотил всю Русь московский князь.

Чтоб обратиться с просьбой к Богу
И с войском двинуться в дорогу,
Наш главный русский богатырь
Князь Дмитрий прибыл в монастырь.

Игумен Радонежский вышел,
Князь слово Божие услышал,
Им Сергий князя вдохновил,
На бой с Ордой благословил.

В доспехах князь готовый к битве,
Стоял на утренней молитве,
А рядом с ним в лучах зари
Со всей Руси богатыри.

Воскликнул князь: — Славяне! Братцы!
За Русь идём с врагами драться,
Земли своей ни пяди им
Вовеки мы не отдадим.

Пришли на поле Куликово,
Полки расставили толково,
Лишь только битва началась,
А кровь уже рекой лилась.

На поле брани было тесно,
Валялись трупы повсеместно,
Но стойко бились у реки
С врагами русские полки.

Кто в битве полон был отваги
С мечом стоял от смерти в шаге,
И тех не брали тучи стрел
Кто смерти там в глаза смотрел.

И убивая, и калеча,
Была кровавой эта сеча,
Где жизнь со смертью пополам
Скакали кони по телам.

А чтобы в бой добавить мощи
Засадный полк таился в роще,
Броском Орду застал врасплох,
Внося в ряды переполох.

Кто семеня, а кто хромая,
Спасались воины Мамая,
Скрываясь быстро в полумрак,
Поспешно драпал злейший враг.

Благодаря великой силе,
Мы в пух и прах Орду разбили,
Тела свирепого врага
Лежали в поле, как стога…

Три дня прислушивались к стону,
Три дня стекала кровь по Дону,
Три дня поток ворон летел
На пир из сотни тысяч тел.

За эту битву каждый воин
Стал вечных почестей достоин,
Ведь до того в лавине бед
Не знала Русь таких побед.

В дождливый день с коней не слазя,
Домой спешило войско князя,
И князь в Москву вернулся с ним
Великим Дмитрием Донским.

Марахин Владимир

*****

Роса на заре. Храп в тумане коней.
Трава под кровавым покровом.
И ангелов стая среди лебедей
Над полем парит Куликовым.

Средь копий, мечей и шеломов — печать:
Спеклась, распласталась на поле
На тех, кто в бою не гадал умирать,
На тех, кто замолк после боя.

Еще будто слышится топот и звон
И реют ордынские стяги…
Но те же, кто слышат — то слышат лишь стон,
Влачась в никуда, как бродяги.

Не стынет вкус крови на мятой земле,
От смерти не тихнет тревога
И росы, как слёзы, лежат на траве —
Как будто от Вышнего Бога.

Не стынет от сечи московский булат
И запах калёный булата —
Татарской погибели названый сват,
В нем русская боль и расплата.

На поле изрытом гуляет душа —
Душа молодца удалого.
И стонет, и стонет, и плачет слегка,
И молит Всевышнего Бога.

В бою были мужество, ужас и боль,
В бою пало множество тысяч.
А выжил — так выжил: на рану лишь соль,
Чтоб другов порубленных кличать.

И в белом тумане, как в сердце мечты,
Не тают их чистые души.
А матери слёзы, как зёрна свечны —
И ветер тех слёз не иссушит.

Феоктистов Фёдор