Ему не нужно притворяться
Что он умён и крут,
Он может прыгать и кривляться,
Ведь он — придворный шут.
Он перед вами щеголяет
В звенящем колпаке,
Чтоб все вокруг, как подобает,
Забыли о тоске!
Таких, как он, всегда оценят
И випы, и шпана.
Он развлекает вас со сцены,
Хотя грядёт война.
Он, словно пёс на задних лапах,
Вам служит для потех,
Ведь вам избавиться от страха
Поможет только смех!
А ваш правитель в это время,
Покинув тронный зал,
Продал державу, без сомнений,
И нахрен всех послал!
Но продолжали вы смеяться,
Забыв про сотни смут —
Никто не будет напрягаться,
Пока на сцене шут!
---
Что за судьба с рожденья быть шутом?
Комедиант, попавший в жизни драму.
Сейчас смеются все, а что потом?
Каких цветов еще добавит в гамму?
Так тяжело воспринимать людей…
Ведь вряд ли может кто из них представить,
Что ты устроен в сотни раз сложней
И, что тебя им следовало славить.
Ты в глупую их жизнь сошел с небес,
На землю ты принес кусочек рая.
Ну а в ответ тебе надрез, надрез…
И вечно из соленых ран сырая
Незримо брызжет твоя кровь на них
И все, на что попала, освещает.
Ты в душу мне попал — пишу я стих.
Смеетесь вы, но шут молчит — прощает…
---
Бубенцы с шутовской шапки,
Своим звоном окружили,
Я с собой играю в прятки,
В ироничной чахну пыли…
Я не шут, но мне придётся,
Воедино слиться с ролью,
Может кто-нибудь найдётся?
Кто спасёт меня от боли.
Образ свой за бубенцами,
Прячу ловко и умело,
И сводя концы с концами,
Я вперёд шагаю смело.
И от вас скрывая правду,
Вновь я маску надеваю
Ведь её вы видеть рады,
А меня никто не знает…
За улыбкой грусть таиться,
Только вам её не видно,
Звоном в сердце боль храниться,
И за это мне обидно.
Я не шут, но мне придётся
Песни петь вам, и шутить.
Горечь пульсом в теле бьётся,
Не хочу шутом я быть…
*****
Порой не сразу в этой жизни разберешь,
Где правда скрыта, где всем правит ложь.
Нет разниц, нет границ меж тем, кто правит,
И тем, кто, словно змей шипя, его усердно славит.
Жизнь все расставит на свои места,
Пусть непонятно, кто король, а кто играет как всегда.
Но нет — есть тот, кто видит в этой жизни ложь,
Кто колким словом в мозг вонзится, словно нож.
Как нелегка порою жизнь шута —
И вроде в тему шутка, но не та.
А шутка ли все то, что молвит шут?
И тонкую игру лишь демоны поймут.
Ах, милый шут, срывая с лиц их маски,
Смотреть по сторонам ты можешь без опаски.
Ты — мастер правды и игры! Никто не разберет,
Но от тебя одетой душа их не уйдет.
Кира Atybrc
---
Старый город окутан в туман.
В тусклом свете ночных фонарей.
В этом городе ходит обман…
В нем почти нет открытых дверей.
Жил там раньше один человек.
И он жил там под маской шута.
Жил — страдал там уже много лет.
В нем жила небольшая мечта.
Он хотел с себя маску сорвать.
В зеркало посмотреть на себя.
Не боясь всем лицо показать.
Чтоб его все приняли любя.
Но мечте сбыться не суждено.
Как он сделает это? Он слаб…
А стать сильным ему не дано…
Сила в маске, и он её раб.
Он надел эту маску давно.
Нет, не он… Кто то «добрый» из них…
Пожалел тем других и его…
Чтоб себя не пугал и других!
Шут не знал свою мать и отца.
Он родился, сказали — урод.
Унижений не знал он конца.
И не знал, чей позорит он род…
Он не видел себя никогда.
Маску дали, сказали — носи!
Она будет с тобой навсегда.
Никогда, ни о чем не проси!
Он им верил и жил дикарем.
Маску он никогда не снимал.
Слезы лились под маской дождем.
За уродство себя проклинал.
Кто то «добрый» решил посмотреть.
Камнем по голове. Шут упал…
Всем хотелось шута рассмотреть.
Маску кто — то с урода сорвал.
Закричала, рванула толпа
И глазам не поверил никто…
Неужели у всех слепота?
Разве это возможно?! За что?!
Кто и как это смог сотворить?!
Короля там увидев черты…
Жизнь, под маской шута подарить…
Поселить его в мир темноты…
Как нам это сказать королю?
Шут на Ваше Величество схож?
Как бы нам не попасть всем в петлю…
Может знает король эту ложь?..
Он не знал, говорили — урод…
И, что умер ребенок в ту ночь…
Бог прибрал, чтоб не прокляли род.
Знал он только что сын, а не дочь.
Вот такую придумали месть,
Те кто свергнуть хотел короля.
Посягнули тогда лишь на честь.
Сына скрыли под маску шута.
Сына мертвого он получил.
Как в ту ночь, двадцать пять лет назад.
Снова сына король хоронил…
Облачив в королевский наряд…
Гера Шторм