Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.

Мне полюбить Вас не довелось,
А может быть — и не доведется!
Напрасен водоворот волос
Над темным профилем инородца,
И раздувающий ноздри нос,

Вот и уходят. Запели вдали
Жалобным скрипом ворота.
Грустная, грустная нота…
Вот и ушли.

Скомкали фартук холодные ручки,
Вся побледнела, дрожит баловница.
Бабушка будет печальна: у внучки
Вдруг — единица!

Красною кистью
Рябина зажглась.
Падали листья.
Я родилась.

Спорили сотни
Колоколов.
День был субботний:
Иоанн Богослов.

«Мама, милая, не мучь же!
Мы поедем или нет?»
Я большая,- мне семь лет,
Я упряма,- это лучше.

Утро… По утрам мы
Пасмурны всегда.
Лучшие года
Отравляют гаммы.

Над миром вечерних видений
Мы, дети, сегодня цари.
Спускаются длинные тени,
Горят за окном фонари,
Темнеет высокая зала,

Собаки спущены с цепи,
И бродят злые силы.
Спи, милый маленький мой, спи,
Котенок милый!

Глупую куклу со стула
Я подняла и одела.
Куклу я на пол швырнула:
В маму играть — надоело!

Меж великанов-соседей, как гномик
Он удивлялся всему.
Маленький розовый домик,
Чем он мешал и кому?

Холодно в мире! Постель
Осенью кажется раем.
Ветром колеблется хмель,
Треплется хмель над сараем;
Дождь повторяет: кап-кап,

Детство: молчание дома большого,
Страшной колдуньи оскаленный клык;
Детство: одно непонятное слово,
Милое слово «курлык».

Спи, царевна! Уж в долине
Колокол затих,
Уж коснулся сумрак синий
Башмачков твоих.

— «За дядю, за тетю, за маму, за папу»…
— «Чтоб Кутику Боженька вылечил лапу»…
— «Нельзя баловаться, нельзя, мой пригожий!»…